Меч Шаннары

Ошеломленный Шиа отшатнулся назад, вытаскивая клинок из безжизненного тела. В этот миг Ведун-Владыка возобновил натиск и ворвался в сознание долинца, пытаясь сломить сопротивление. Теперь он действовал жестко и прямо: никаких сомнений и смущающих намеков, никаких фокусов с самообманом. Только страх, всеобъемлющий и опустошающий страх посылал он долинцу, сокрушающий и неумолимый, как удары кузнечного молота. В сознании Шиа пронеслись видения: ужасающая мощь Ведуна-Владыки, воплощенная в тысячи кошмарных образов, направленных только на уничтожение. Шиа почувствовал, как он съеживается и уменьшается до едва заметной точки, крохотного сгустка жизни, затерянного в широких просторах земли. Казалось, еще мгновение, и Ведун-Владыка разотрет беспомощного человечка в пыль.

Но у Шиа еще оставалось мужество. Однажды он едва не поддался безумию, но на этот раз он устоит. Он поверит в себя до конца, в себя и в Алланона. Крепко держа Меч обеими руками, долинец заставил себя сделать шаг вперед сквозь плотный туман, в стену страха, наступающую на него. Он убеждал себя, что это — всего лишь иллюзия, и страх отступил, рассеиваясь; Шиа сделал еще один шаг. Он вспомнил о смерти Ола Файна и вызвал в памяти лица всех остальных, кто непременно умрет, если у него сейчас ничего не получится. Он вспомнил слова Алланона и сконцентрировался на слабости Ведуна-Владыки, открывшейся в его странном нежелании коснуться Меча. Шиа заставил себя верить в то, что тайна силы легендарного талисмана заключена в срывании всех покровов с истины и что даже столь могучее существо, как Брона, боится такой простой вещи.

Внезапно туман расступился, и стена страха раскололась на части. Шиа вновь стоял перед Ведуном-Владыкой, теперь красные искры глаз горели неистовым огнем в мутно-зеленом тумане под капюшоном. Черные рукава судорожно взметнулись вверх, будто отмахиваясь от какой-то нависшей угрозы, и темная фигура отшатнулась от долинца. Сила, удерживающая Панмона Крила и Кельцета у дальней стены, внезапно исчезла, и они бросились вперед, на ходу доставая оружие. Шиа почувствовал, как сопротивление Ведуна-Владыки рассыпалось в прах. И тогда опустился Меч.

Жуткий, безумный крик вырвался из темноты под плащом, длинная высохшая рука в предсмертной конвульсии поднялась вверх — рука скелета. Долинец вдавил сверкающий клинок в корчащееся перед ним тело, оттесняя его к ближайшей стене. Теперь уже Броне не уйти, поклялся про себя Шиа. На этот раз спасения не будет. Чудовищному существу, исполненному неистощимой злобы, пришел конец. Фигура в черном плаще билась в агонии, когтистые пальцы судорожно царапали влажный воздух. Ведун-Владыка, казалось, разваливался на части, воя от ненависти к человеку, уничтожавшему его. Сливаясь с этим воем, тысячи голосов взывали к отмщению, которого ждали так долго.

Шиа чувствовал, как всепоглощающий ужас, порожденный черным существом, хлынул через Меч в его сознание, но вместе с ним туда проникла и сила от этих других голосов, и долинец не дрогнул. Прикосновение Меча несло с собой страшную правду, от которой Ведун-Владыка не мог больше скрыться. Он не мог признать эту правду, принять ее. Не мог вынести. Против этой правды у него не было никакой защиты. Для Ведуна-Владыки правда была смертью.

Существование Броны в реальном мире — это всего лишь иллюзия. Когда-то очень давно он испробовал все, чтобы продлить свою жизнь на земле, но непобедимая смерть все же взяла свое, и тело его умерло. Однако его непоколебимая убежденность, что он не может погибнуть, сохранила часть его существа. Отрицая смерть, Брона, благодаря сильнейшим чарам, достиг состояния, подобного бессмертию. Он существовал как часть двух миров, и могущество его казалось непревзойденным. Но теперь Меч заставил его увидеть себя таким, каков он на самом деле — гниющая, безжизненная оболочка, удерживающаяся на грани смерти только извращенной верой в свою реальность, — обман, подделка, фантазия, столь же эфемерная, как и то материальное тело, чью форму он принял. Он был воплощенным «ничто», пустотой, обманом, исполненным страхами и сомнениями смертного человека. Обманом, который он сотворил, чтобы скрыть страшную правду от себя самого. И теперь этот обман разоблачили.

Шиа Омсворд смог принять свою слабость и бренность, эту часть своей человеческой природы, которой не избежал ни один человек. Но Ведун-Владыка не мог вынести правды. Истина заключалась в том, что создание, бывшее Броной, ушло из мира почти тысячу лет назад. От прежнего Броны осталась лишь иллюзия; и вот теперь сила Меча отняла у него и это.

Раздался последний вскрик, зловещее эхо ударилось о камни, растворяясь в ликующих воплях призрачных голосов, и все стихло. Судорожно вытянутая рука начала ссыхаться, тело под черным плащом рассыпалось серым пеплом. Красные щелки вспыхнули в потускневшем тумане и погасли уже навсегда. Пустой плащ упал на пол и остался лежать бесформенной кучей тряпья.