Меч Шаннары

Он вскочил на ноги и во весь дух понесся на север, как раз туда, откуда только что пришел, стараясь двигаться параллельно троллям. В густом тумане было непросто придерживаться правильного направления, но Мениона беспокоило другое: как отбить пленника у четырех вооруженных троллей, каждый из которых мог бы легко разделаться с хрупким горцем? К тому же в любую минуту он мог наткнуться на вражеские кордоны. Нужно отбить пленника до того, как они доберутся до линии патрулей, иначе ему конец. Необходимо, чтобы путь к Мермидону был свободен.

Приближалась гроза. Бушующий ветер сопровождал зловещие раскаты грома. Горец отчаянно вглядывался в пелену дождя, но ничего не видел. Менион решил, что отстал, и сломя голову понесся вперед. Черной стремительной тенью летел он сквозь туман, чудом увертываясь от деревьев и зарослей кустарника, напряженно шаря глазами по пустоте равнин. Дождь слепил глаза — Мениону то и дело приходилось вытирать с лица холодные капли и пот. В ярости он мотнул головой. Они где-то близко! Он просто не мог потерять их!

И вдруг чуть позади слева, из тумана, возникли четыре фигуры — тролли! Менион неправильно сориентировался и обогнал их. Он рухнул на землю и смотрел, как они приближаются. Если они не свернут, то пройдут как раз мимо зарослей высоких кустов там, впереди. Поднявшись, горец шагнул в туман, тролли тут же пропали из виду. Если они заметили его краткий бросок, тогда ему конец. Они будут настороже и без труда извлекут принца из его засады. Если же нет, у него есть шанс. Менион, тяжело дыша, нырнул в густые заросли, сел на корточки и, осторожно раздвинув ветки, принялся наблюдать.

Только дождь и туман. Но вот из серой дымки выступили четыре громоздкие фигуры. Тролли направлялись как раз к укрытию Мениона. Принц скинул широкий, насквозь промокший плащ, чтобы он не стеснял движений. Если ему удастся выхватить пленника у троллей, спасти его может лишь скорость. Нечего было и думать о том, чтобы сражаться, но ускользнуть от неповоротливых троллей в туман Мениону вполне по силам. Сняв тяжелые сапоги, он осторожно вынул из ножен меч и положил его рядом с собой. Потом подтянул ослабевшую тетиву и достал две длинные черные стрелы. Тролли были уже совсем близко. Идущий впереди нес на плече обмякшее тело связанного пленника. Они явно не заботились о том, чтобы как-то скрыть свое прохождение, — да и чего бы им бояться здесь, на территории, уже почти принадлежащей им. Менион, медленно натянув тетиву, тихо ждал.

Первый тролль уже поравнялся с зарослями кустарника, как вдруг с резким свистом, казалось из ниоткуда, вылетела стрела и вонзилась в мясистую ляжку тролля. Взревев от боли и ярости, тот уронил свою ношу и повалился на землю, обеими руками держась за раненую ногу. Не давая троллям опомниться, Менион выпустил вторую стрелу. Она вонзилась в плечо другого воина. От силы удара его развернуло. Тролль отлетел назад, едва не сбив с ног идущих следом.

Подхватив меч, горец вылетел из кустов и бросился на ошарашенных троллей, вопя во всю глотку и свирепо размахивая огромным клинком. Те мгновенно забыли о пленнике и в замешательстве попятились назад. Свободной рукой Менион подхватил неподвижный тюк и забросил его себе на плечо. Тролли никак не могли прийти в себя и лишь обалдело таращились на бешеного южанина. Он промчался мимо них. Один тролль попытался было остановить наглеца, но получил мечом по руке. Путь к Мермидону свободен!

Тут-то тролли очухались. Забыв о пустяковых ранах, они бросились в погоню. Они не кричали, а неслись по мокрой траве в каком-то угрюмом, зловещем молчании. Тяжелые кольчуги, конечно, очень мешали троллям, и все же они бежали гораздо быстрее, чем ожидал Менион. К тому же принц уже начал уставать. Даже без плаща и тяжелых сапог он не мог бежать очень быстро, ведь ему приходилось тащить на себе связанного пленника. Тело ныло, и все-таки он бежал. Он несся вперед, перепрыгивая лужи и рытвины, каким-то чудом не натыкаясь на приземистые деревья и высокие кусты. Хотя горец бежал босиком, ему было непросто удерживать равновесие на скользкой сырой траве. Несколько раз он спотыкался и падал на колени, но тут же вставал и мчался дальше. Повсюду в густой траве валялись обломки камней и росли какие-то колючки, и очень скоро Менион порезал ноги, но даже не почувствовал боли.

Только пустая равнина стала свидетелем этой странной погони: громадные, тяжеловесные охотники и их добыча, подобная скользкой тени, неслись к реке сквозь холодный ветер и пелену дождя. Не видя, не слыша, не ощущая уже ничего, рвались они сквозь серую пустоту. Силы принца были на исходе, но решимости не убавилось: он победит в этой жестокой игре, где ставка — жизнь. Чего бы ему это ни стоило.