Меч Шаннары

Что тут началось! Ужасный пронзительный крик раздался из кустов. Заросли затряслись. Панмон поднялся на колени и кричал Шиа, чтобы тот отдал ему меч, который оцепеневший от страха долинец все еще судорожно сжимал в левой руке. Сам Шиа стоял как вкопанный, держа наготове эльфийские камни и ожидая, что ужасное создание вот-вот бросится на него из засады. Панмон наконец замолчал и тяжело повалился на землю. Из кустов донеслось еще несколько криков, потом звук удара, потом — тишина. Через мгновение показался Кельцет. Одной рукой он сжимал тяжелую булаву, а во второй — корчился и извивался гном, едва не придушенный троллем. В руках Кельцета уродливое желтое тельце казалось телом ребенка, руки и ноги колотили по воздуху, как змеи, пытающиеся ухватить собственный хвост. Это был гном-охотник, одетый в кожаную рубаху, высокие сапоги, на талии широкий пояс с ножнами для меча. Меча, впрочем, не было — Кельцет разоружил маленького воина во время краткой битвы в кустах. Тролль направился прямо к Панмону и предъявил ему отбивающегося пленника для внимательного осмотра.

— Отпусти меня, отпусти, урод! — злобно вопил гном. — Не имеешь права! Я ничего не сделал — я вообще безоружен, сколько тебе говорить! Отпусти меня!

С явным облегчением и даже будто бы забавляясь, Панмон Крил смотрел на это мелкое существо. Гном все ругался и умолял, и вор разразился неудержимым смехом.

— Что за ужасный противник, Кельцет! Если бы ты не схватил его, он бы разделался с нами в два счета. Тебе, должно быть, несладко пришлось. Еще бы — выдержать столь жаркую битву! Ха-ха-ха, просто не верится. А мы-то боялись, что это еще одно крылатое чудище!

Шиа вовсе не находил ситуацию забавной. Он хорошо помнил рассказ Мениона о столкновении с этими желтолицыми существами во время похода через Анар. Они опасны и очень коварны, и долинец не стал бы считать их безвредными. Панмон взглянул на Шиа и, заметив серьезное выражение его лица, оставил насмешки над пленником.

— Ну не сердись, Шиа. Я просто привык смеяться над такими вещами. Я смеюсь, чтобы не свихнуться. Ну ладно, хватит. Что будем делать с нашим маленьким другом?

Гном испуганно уставился на внезапно посерьезневшего разбойника, и его настойчивое бормотание обратилось в глухой, нечленораздельный вой.

— Пожалуйста, отпустите меня, — взмолился он. — Я пойду своей дорогой и никому-никому не скажу, что видел вас. Отпустите.

Кельцет так и держал незадачливого гнома за шею, приподняв над землей, и тот начал уже задыхаться и кашлять. Панмон наконец соизволил заметить это и знаком приказал горному троллю поставить жертву на землю и отпустить. Панмон сделал вид, что серьезно раздумывает над горячей мольбой гнома, потом взглянул на Шиа и, подмигнув ему, поднес грозную пику на левой руке к горлу гнома.

— Не вижу причин, чтоб не убить тебя, коротышка, — зловеще проговорил разбойник. — По-моему, самое лучшее, что мы можем сделать, — это прирезать тебя. Прямо здесь и сейчас. Чтобы больше уже на твой счет не беспокоиться.

Шиа не мог поверить, что вор говорит серьезно, хотя угрожающий тон недвусмысленно давал понять, что серьезней не бывает. Перепуганный гном поперхнулся, тяжело сглотнул и протянул к Панмону руки с последним отчаянным воплем о милосердии. Он так кричал и стонал, что Шиа в конце концов растерялся. Панмон сидел неподвижно, пристально разглядывая искаженное ужасом лицо пленника.

— Нет-нет, пожалуйста, не убивайте меня, — повторял обезумевший гном, дикие зеленые глаза умоляюще вглядывались в лица странной троицы. — Пощадите. Я вам еще пригожусь, правда, я даже могу вам помочь! Я могу рассказать о Мече Шаннары! И даже достать его!

При неожиданном упоминании о Мече Шиа невольно вздрогнул и положил руку на широкое плечо Панмона.

— Так, значит, ты можешь кое-что рассказать о Мече, я правильно понял? — В холодном голосе разбойника не прозвучало интереса. Он полностью проигнорировал жест долинца. — Что же именно?

Гном слегка расслабился, расширенные от ужаса глаза приобрели нормальные размеры и тут же забегали по сторонам. Похоже, какие-то шансы остаться в живых у него появились. Проницательный Шиа заметил во взгляде пленника что-то еще, не только облегчение, но никак не мог уловить, что именно. Какое-то хитрое выражение, приоткрывшее на мгновение истинную натуру гнома и тут же сменившееся маской полной покорности и беспомощности.

— Если хотите, я могу отвести вас прямо к Мечу, — нервно зашептал он, как будто бы опасаясь, что кто-то может подслушать. — Пощадите меня, и я покажу, где он.