Меч Шаннары

Башня нависала над черным колодцем лестницы как громадная тень, ее черный камень был холодным и влажным на ощупь. Возведенные много веков назад, стены башни сопротивлялись разрушительной силе времени с упорством и стойкостью самой земли. Казалось, ничто не сможет сдвинуть с места и дверь на площадке, железные петли держали ее так же прочно, как и в тот день, когда их вбили в скалу. Ничто — разве только землетрясение — не заставит эту каменную плиту сдвинуться хотя бы на дюйм. Балинор подошел к самой двери, тщательно осмотрел ее и пробежал пальцами по швам и замку, надеясь найти какие-то скрытые механизмы. Так ничего и не обнаружив, он осторожно повернул железную ручку и толкнул дверь. Ко всеобщему изумлению, каменная плита слегка отодвинулась. Раздался скрежет проржавевших петель. Застыв на секунду, дверь распахнулась настежь, открывая проход в загадочную башню.

Меч Шаннары. В самом центре круглой комнаты стояла черная, отполированная до блеска каменная плита — Тяжкая Крепь. Меч был вставлен в нее острием вниз и казался сверкающим крестом из переливающегося золота и серебра. Его мощный клинок ярко вспыхивал в свете солнца, широкими лучами льющегося сквозь высокие зарешеченные окна. Лучи отражались от зеркальной поверхности камня, заполняя всю комнату золотистым сиянием. Никто из пятерых раньше не видел легендарный Меч, но сомнений быть не могло — это он. На мгновение путешественники застыли в дверях, пораженные, не в силах поверить, что, наконец, после стольких тяжких усилий, бесконечных испытаний и опасностей они нашли древний талисман, ради которого рисковали буквально всем. Теперь Меч Шаннары у них в руках! Им удалось обмануть самого Ведуна-Владыку! Медленно, очень медленно они вошли в комнату. Счастливые улыбки сияли на суровых лицах. Усталости как не бывало. О ранах мгновенно забыли. Они благоговейно застыли на месте, не в силах оторвать взгляд от волшебного Меча. Никто не решался сделать последний шаг вперед и вынуть сокровище из каменной подставки. Смертные не смели коснуться священного оружия. Но с ними не было Алланона. И Шиа тоже. И…

— А где Флик? — внезапно спросил Даел.

Только теперь они сообразили, что долинец куда-то пропал. Они оглядели комнату, потом растерянно уставились друг на друга, ожидая каких-нибудь объяснений. Какое-то мрачное предчувствие охватило Мениона. Он резко обернулся к сверкающему Мечу и похолодел. Происходило что-то странное, невозможное. Черная плита Тяжкой Крепи, а с ней и драгоценный клинок, мерцая, растворялись в воздухе, таяли на глазах. В считанные секунды образ рассеялся дымкой в золотистом воздухе башни. Друзья, как зачарованные, смотрели в пустое пространство, где только что был вожделенный Меч.

— Ловушка! Третья ловушка! — закричал Менион, как только оправился от потрясения.

Но за их спиной уже скрипела, закрываясь, массивная каменная дверь, отрезая единственный путь к спасению. Горец со всех ног бросился через комнату, но опоздал. Ловушка захлопнулась. Железные задвижки замка со скрежетом встали на место. Менион опустился на выщербленный каменный пол, сердце его бешено колотилось от ярости и досады. Остальные даже не двинулись с места, с немым отчаянием они наблюдали, как горец, съежившись на полу, спрятал горящее лицо в ладони. Потом приглушенный смех возник будто бы ниоткуда, гремящим эхом прокатился по тихой комнате, отражаясь от холодных каменных стен, издеваясь над глупостью и легковерием своих врагов, над их неизбежным, мучительным поражением.

Глава 17

Клочьями серого тумана уныло-холодное небо севера нависло над горой абсолютной черноты — цитаделью Ведуна-Владыки. Тупые вершины Острого Хребта и Кряжа Ножа выступали как зубья ржавой пилы, отделяя Царство Черепа от остального мира, — непроницаемый барьер для смертной жизни. А между ними стояла Мертвая гора — обиталище Властелина Духов — нагромождение камня, с презрением отвергнутое и забытое, казалось, самой природой. Года и эпохи медленно текли мимо, будто бы не касаясь зловещей горы. Саван смерти давно окутал эти высокие пики, льнул с безжалостной уверенностью к выщербленному камню, неся с собой ауру ненависти ко всему живому, что каким-то чудом еще сохранилось на этой мертвой земле. Роковая эпоха терпеливо ждала своего часа в северном царстве Ведуна-Владыки. Час смерти близился: последние остатки жизни медленно исчезали с поверхности земли. Осталась лишь пустая оболочка того, что когда-то было чудесным и ярким миром, обласканным прикосновением природы.