Меч Лета

Продолжая держать пальцы на шеях друзей, я старался влить и их артерии как можно больше тепла. Сэм отреагировала на моё лечение почти сразу. Веки её затрепетали, глаза открылись, она вздохнула, повернулась на бок, и её стало тошнить, что показалось мне добрым знаком. На глазах возвращалась к жизни.

Харт, увы, пребывал в состоянии куда худшем. И я ощущал сквозь кончики пальцев, что дело гораздо серьёзнее охлаждения и воды, которой он наглотался полные лёгкие. Где-то в недрах самой его сущности сгустился плотный комок темных эмоций, подавлявший желание жить. Эту беспросветную черноту я мог сравнить только с собственным состоянием в момент гибели мамы. Поэтому вдруг невольно и вспомнил, как руки мои соскользнули с пожарной лестницы, а надо мной взорвались окна нашей квартиры.

Но горе Хартстоуна было даже сильнее этого. Не знаю уж, что там он пережил, но шедшая из него чернота готова была меня поглотить. Я усилием воли заставил себя подумать о чем-то счастливом, и перед мысленным моим позором почти наяву возник один из самых радостных дней. Мы с мамой собираем дикую чернику на Хэнкок-Хилл. Воздух столь чист, что нам внесён вдали Куинси-Бей, блестящий на горизонте. Я ухватился за эту картину и направил поток тепла в грудь Харта.

Глаза его наконец распахнулись.

С минуту он на меня потрясённо таращился, а затем, ткнув мне легонько пальцем в лицо, показал знак спета.

— Что ты имеешь в виду? — растерялся я.

Сэм застонала и, опираясь на руку, немного приподнялась.

— Магнус… почему ты сияешь?

Я поглядел себе на руки. Можно было подумать, меня окунул в свет Фолькванга. Тёплая маслянистая аура на глазах бледнела, но я чувствовал, как она покалывала мне кожу.

— Похоже, когда приходится много лечить, я начинаю светиться, — не находил другого объяснения я. — Красиво, конечно, — улыбнулась уголком рта Сэм. — Но всё-таки постарайся не вспыхнуть. Что с Хартом?

Он с моей помощью уже сумел сесть.

— Как себя ощущаешь, дружище?

Сложив колечком большой и указательный пальцы, он сделал вид, будто подкидывает воображаемый круг. Знак, что он себя ощущает ужасно.

Это не удивило меня. Скорей было странно, что он не кричит от боли, стоявшей комом в его душе. В процессе лечения мне отчётливо передались его мысли. Они прямиком текли в мою голову, точно таким же образом, как слова меча Джека, когда я впервые понял, что он со мной говорит.

— Харт, когда я тебя лечил, то…

Он решительным жестом отверг продолжение:

— Позже. А пока просто спасибо тебе…брат.

Я молча кивнул. Продолжать расспросы было бессмысленно.

— Ты должен лучше заботиться о своём эльфе, — подковыляв к нам поближе, назидательно проблеял козел. — Ему требуется полноценный солнечный свет, а не эта Йотунхеймская тусклость. В реках же эльфы, что бы ты знал, не тонут.

— Козел говорит? — напрягся Хартстоун.

— Ну да. Говорит, — оставалось лишь подтвердить мне.

— Я умею читать язык жестов, — горделиво проблеял козел. — Кстати, позвольте представиться.

Меня зовут Тангниостр*, что означает Скрипящий Зубами, потому что… Ну, и общем, это у меня происходит на нервной почве. Полным именем меня никто не называет. Так что зовите меня просто Отис.

Сэм с усилием встала на ноги. Хиджаб её сполз с головы и болтался на шее.

— Что же тебя привело сюда. Отис, как это место ни называлось бы? — полюбопытствовала она. Отис вздохнул.

— Я потерялся, что характерно. Пребывал в процессе весьма тщетных поисков обратной дороги в лагерь, но вместо этого обнаружил здесь вас. Полагаю, вы теперь меня убьёте и съедите на обед?

Я поглядел на Сэм.

— Ты собиралась убить козла?

— Нет, а ты?

Я, покачав головой, перевёл взгляд на Отиса.

— Мы совершенно не собираемся убивать тебя.

— Но, если вам надо, не возражаю, — к большому нашему удивлению сказал он. — Хозяин постоянно меня убивает.

— Да неужели? — даже не удивился я.

— Именно так, — продолжал козел. — Я, видите ли, говорящая еда на четырёх копытах. Мой психоаналитик усматривает в таком положении основную первопричину того, что мой жизненный — тонус понижен. Но сам я больше склоняюсь к мнению, что корень проблемы зарыт в моих детских годах.

— Извини, а кто твой хозяин?

— Тор е-с-т-е-с-т-в-е-н-н-о, — по буквам показал Харт.

— Правильно, Тор, — подтвердил Отис, — только его фамилия не Естественно. Вы, случайно, его, но пути сюда не встречали?

— Нет.

Я подумал о своём сне. В носу у меня до сих пор не выветрился запах миндаля, а в ушах звучало предупреждение Локи: «Боги даже не трудятся делать вид, что добро ставят выше зла. Асов подобные мелочи не касаются. Для них кто сильней, тот и прав. Помни об этом, когда повстречаешь Тора». Джуниор посоветовал нам найти Тора. Река принесла нас каким-то образом прямиком туда, где он должен быть. Вот только я теперь не был уверен, что мне хочется здесь находиться.

Сэм подняла хиджаб на голову.

— Я не большая поклонница Тора, но, если он сможет нам указать путь к Острову Волка, с ним надо

поговорить.

— Замечательное решение, — усмехнулся я. — Вот только козел заблудился и тоже теперь не знает, где он.

— Спроси у Джека, — указал на рунный кулон у меня на шееХартстоун.