МЧК сообщает

- Это еще не все. Среди нас есть такие, которые говорят, что Басова чекисты убили, мол, за дворянское происхождение да за деньги какие-то. Теперь скажи, что это за "черные мстители" в городе объявились, которые милиционеров бьют? Вот теперь все у меня. Отвечай, товарищ чекист.

Манцев помолчал, оглядывая людей. Они стояли плотно, плечо к плечу. В спецовках, ватных куртках, фартуках. Они стояли и ждали ответа.

- Товарищи, - голос Манцсва сел от волнения. Он откашлялся и продолжал: - Буду отвечать по порядку. Убийство вашего артельщика нами раскрыто. Бандиты Костыркин Михаил и Сиротин Семен пойманы и расстреляны.

- Правильно!..

- Стрелять их всех!

- Верно!..

Словно вздохнула толпа.

Манцев поднял руку.

- Теперь об инженере Басове. Мы с вами вместе скорбим о тяжелой утрате. Зверье из банды Николая Сафонова по кличке Собан убили его и ограбили квартиру. Мы обезвредили несколько участников банды. Нашли похищенное имущество. Нам еще нелегко приходится, нас сыскному делу не учили. Но мы учимся даже на своих ошибках, я обещаю вам, товарищи, что в ближайшее время революционное возмездие настигнет Собана и его дружков. А теперь покажите нам того, кто на чекистов клеветал и о "черных мстителях" рассказывал.

Толпа зашумела, закачалась и вытолкнула к помосту человека лет сорока в очках с металлической оправой на птичьем носу.

- Эсер? - Манцев спрыгнул с помоста.

- Какое это имеет значение?

- Значит, эсер, - улыбнулся Василий Николаевич, - я их пропаганду сразу узнаю. Уж больно красиво врут. Милиционеров, товарищи, тоже убил Собан со своими подручными. А что касается зверств ЧК, то хочу сказать: бандиты врываются в квартиры, выдавая себя за чекистов. У них две цели: уголовная и политическая, грабеж и убийство и дискредитация ЧК.

Пожилой рабочий влез на помост, поднял руку:

- Товарищи пресненцы! Довольны ли вы ответами?

- Вполне!

- Правильно!

- Дело говорил.

- Тогда выношу резолюцию нашего собрания. Кто за полное доверие нашим чекистам - поднять руки!

Руки подняли все до одного.

В машине Манцев сказал Мартынову:

- Я, дорогой мой, сегодня испытал и острое чувство стыда, и огромную радость.

- Я думаю, Василий Николаевич, мы не охранка, надо чаще в газетах сообщать о нашей работе.

- Правильно, Федор. Владимир Ильич всегда говорил, что у партии нет секретов от народа, а мы, чекисты, - вооруженный отряд партии. Гласность. Во всем. В успехах и ошибках. Тогда нам поверят.

- Надо было, Василий Николаевич, этого, в очках, с собой прихватить.

- Зачем? - улыбнулся Манцев. - Он уже не страшен нам. Нет ничего более действенного, чем публичное разоблачение. Он не враг. А сплетни, слухи, - они всегда бушуют. Главное - разоблачить их не словами, а делом. Так, милый Федор Яковлевич, нас учит Феликс Эдмундович. Наша власть еще совсем молодая. Впрочем, и мы с тобой не старые. - Манцев засмеялся.

Машина уже въезжала на Лубянскую площадь, и Манцев спросил:

- Что с операцией?

- Квартира Васильевых под постоянным наблюдением.

- Кого вводим в операцию?

- Данилова.

- Не молод?

- Нет, парень серьезный, дерется здорово, джиу-джитсу знает, уроки брал, стреляет неплохо, а главное, его в Москве никто не знает.

- Давайте готовить.

Данилов вошел в кабинет Манцева. Одет он был необычно: черную косоворотку, шитую по воротнику белым, опоясывал наборный пояс, пиджак свисал с левого плеча, синие брюки заправлены в лакированные сапоги гармошкой.

В кабинете кроме Мартынова и Манцева сидел человек лет сорока в форменном сюртуке без петлиц, белоснежный воротничок подпирал подбородок. Было в нем что-то барское, а вместе с тем вульгарное.

- Так-с, - сказал он, - по фене ботаешь?

- Что? - удивился Данилов.

- Не та масть, Василий Николаевич, ошибся ваш гример.

- Пожалуй, да, - Манцев засмеялся, - не похож ты, Ваня, на удачливого вора.

- Вы, молодой человек, - обратился к Данилову незнакомый, - кстати, не смотрите на меня так удивленно, моя фамилия Бахтин, я криминалист и консультант у коллеги Манцева.

- Великий спец по уркам, - белозубо улыбнулся Мартынов, - бог нам вас послал, Александр Петрович.

- Ну зачем же так? Не упоминайте господне имя всуе. Нехорошо. Так кем вы были, молодой человек, в той, иной и спокойной жизни?

- Я закончил Брянское реальное училище.

- Весьма почтенно. И чем думали заниматься?

- Хотел подать прошение в Лазаревский институт.

- О-о-о! Романтика. Запад есть Запад. Восток есть Восток. И с места они не сойдут.

- Киплинг, - мрачно сказал Данилов.

- Мило. Мило. Значит, студент. Пойдемте.

И снова открылась дверь кабинета. На пороге стоял молодой человек в студенческой куртке с петлицами, в брюках с кантом, обтягивающих ноги. Белоснежная рубашка, загнутые углы воротника, галстук с булавкой. Данилов даже причесан был иначе. Волосы разделял ровный английский пробор.

- Студент, Василий Николаевич, студент. Это кличка и легенда. На палец перстень, дорогой, наручные часы, лучше золотые, дорогие запонки. Студент-налетчик.

- Где же мы все это достанем, Федор? - повернулся Манцев к Мартынову.

- Да такому залетному все достанем, - засмеялся начальник группы, все что надо.