master of loop

Однажды мальчик поверил, что мужчина сломается. Он наблюдал, как заблудший человек слепо спотыкается во времени, бездумный во всех своих действиях, словно пьяный идиот. Но как бы низко ни пал этот человек, он никогда не терял надежды. Это она его удержала? Нет. Она тоже была у мальчика. Он владел ею гораздо дольше. И она тоже отчаянно пыталась его сломать. Но нет силы, смертной или иной, которая могла бы исцелить сопротивляющийся разум. То, что сломано, в первую очередь должно хотеть исцеления. Или, по крайней мере, иметь достаточно себе, чтобы получить его сполна.

Мальчик вздохнул, его дыхание было похоже на гниение. Жизни в нем осталось мало – каждый вздох отсчитывал секунды. У него осталось около тридцати, и он просто потратил одну из-за разочарования. Но, по крайней мере, его сердце снова что-то почувствовало. Оно было слабым — даже не ощущением, не настоящим. Просто представление о том, что должно быть чувство. Как царапина в задней части горла. Он знал, что что-то не так с порядком вещей, с тем, как все происходило, но никак не мог разобраться, что и почему.

Еще одна вспышка молнии. Рука мужчины отлетела, брызнула кровь. Но на его губах играла убедительная улыбка. В его глазах горел свет, был огонь, которого у мальчика никогда не было. Даже когда его путешествие только началось. Был ли этот огонь всем, чего ему не хватало? Нет. Огонь сам по себе не может ничего поддерживать — он разрушительен по своей природе, и чем дольше он горит, тем слабее он становится, прежде чем окончательно исчезнуть.

Мальчик знал, что дело не только в чем-то одном. Это много вещей, столько же, сколько звезд в огромном космосе. Бесконечные нити, сплетающие гобелен, переплетают историю от начала до конца. А гобелен у всех разный, даже если нити, которыми его вяжут, одни и те же.

Мужчина упал на колени, истекая кровью, и умирал. Его последнее сердце угасло, как свет свечи, а дыхание стало поверхностным. Но он поднял глаза, в его взгляде читался вызов космосу. В этом взгляде раскрывались бесконечные истории. Истории, которые похоронили бы большинство, если не всех остальных. В том числе и сам мальчик. Ему хотелось протянуть руку, хотелось спросить человека: как? Как он это сделал? Но он этого не сделал. Не потому, что он боялся ответа, не потому, что чувствовал его ниже себя, а по той простой причине, что он уже знал, что ответит этот человек.

Жил-был мальчик в маленькой деревне возле небольшого озера. Каждый день тот мальчик просыпался под пение жар-птиц и свет зажженной зари. И каждый день он смотрел, как его отец уходит в лес на охоту, и каждый вечер он видел, как тот возвращается с какой-нибудь дичью. Мальчик жаждал простоты этой жизни. Жить каждый день так, как будто это финал. Любить каждую любовь так, как будто она последняя. Съедал каждую лепешку так, как будто никогда больше не съест. Каждый раз смеялся так, будто смех вот-вот прекратится навсегда. Такова была жизнь мальчика, и таковы были его мысли. Как бы просто это ни было, все, что имело значение в жизни, было в равной мере простым. Тот, кто может любить, должен любить свободно. Те, кто умеет смеяться, должны смеяться громко. Те, кто умеет плакать, должны плакать бесстрашно. Те, кто может умереть, должны умереть мирно.

Глава 205

Жил-был человек, который не мог умереть (5)

Сайлас вытащил меч и рванул вперед, двигаясь со скоростью, немыслимой для обычного глаза. И все же король последовал за ним, моргнув назад и вызвав золотую молнию, которая приняла форму копья и выставила ее вперед. Столкновение привело к еще одному взрыву, отбросившему его назад, а его кожа расплавилась.

Однако так же быстро, как оно растаяло, оно зажило. Это был их одиннадцатый поединок. Хотя Сайлас закрывал на это глаза, после одного из циклов была заметная разница в силе. Король получил от кого-то помощь, но это только сделало хамскую историю веселее. В конце концов, прошло много времени с тех пор, как Сайлас мог почти полностью выложиться во время боя. Хотя он все еще сдерживался, поскольку он все еще мог убить короля за один раз, если бы пожертвовал достаточно жизней, этого было достаточно.

Быть одержимым магией, способной разрушить мир, было весело. Потерять рассудок, пытаясь найти выход и не расплавиться, было весело. Отбиваться от бесчисленных молний, каждая из которых может запросто оторвать ему конечности, было весело. Долгая прогулка и короткая битва были неутомимы.

Сайлас часто слышал и читал легенды о боях, которые длились несколько дней, когда два бойца безжалостно сражались друг с другом, пока солнце и луна менялись местами для наблюдения. Две души, схваченные мертвой хваткой, кружатся в потоках гибели. Но этот бой был не такой – дольше десяти минут они никогда не дрались. Ни один не сдерживался, не было ни тестирования другого, ни разминки. Они оба с самого начала выложились изо всех сил, разбивая владения вокруг себя на куски, пытаясь убить друг друга.