Мастер искажений

Суетился Мистивир весь день и вечер. Лена уснула, так его и не дождавшись. Утром она проснулась от ощущения лёгкой качки и поскрипывания где-то за пределами каюты. Приглушённый плеск волн заставил её встрепенуться и выскочить на палубу, накинув только лёгкий халат. Девушка сразу направилась в сторону рубки — судя по тому, что оттуда доносился посвист и напевы какого-то весёлого мотивчика, Мистивир был там.

— Ты вообще спать ложился?

— Это ты всё не просыпаешься. Я давно встал и позавтракал. Вот думаю, не перейти ли к десерту?

Словно кот порцию сливок, он окинул девушку с головы до ног, и Лена ощутила, что краснеет. В последнее время она переняла привычку Мистивира спать без одежды. Слишком уж любил её мужчина класть руки на самые неподходящие места, отчего Лена регулярно просыпалась с задранным до шеи подолом, и потому решила, что легче спать вообще без ночнушки. На яхте посторонних не было, так что сейчас на девушке, кроме полупрозрачного халатика, ничего не оказалось.

— Вот точно кто о чём, а некоторые всегда об этом самом. Подождёшь, пока я позавтракаю, переоденусь и почищу зубы. А уже потом будешь соблазнять. Видами морских пейзажей.

— А ещё бывает любовь к Родине, — рассмеялся Мистивир, вспомнив рассказанный однажды Леной анекдот.

— Точно, — отрезала Лена. И торопливо убежала к себе в каюту, поскольку точно знала: если Мистивир всё-таки её поймает и начнёт гладить, то она не устоит. Прямо там, в рубке и наплевав, что место не совсем подходящее.

* * *

Следующие два дня океан, ленивый и жаркий, медленно вздымал крупные пологие волны, качал яхту в сонной влажной истоме слепящих знойных дней и сверкающих звёздами в небе ночей. Вода, которой всё время обливались пассажиры, приносила облегчение лишь ненадолго. Но вот закончилась тягучая духота, море утратило свой слепящий металлический блеск. После второго застойного зноя казалось, что ветер режет кожу холодом будто кинжалами, хотя термометр показывал больше двадцати градусов. Купальник и плавки тут же сменились плотными брюками и куртками. К обеду третьего дня на горизонте показалось облако, а автопилот вежливо уведомил, что они прибыли на место.

Берег ровной голубой чертой протянулся во всю ширину горизонта. В посёлок заходить не стали. Мистивир связался с диспетчерской и уточнил, сколько ещё туристов на архипелаге и где плавают местные жители, после чего направил судно к трём небольшим безлюдным островам. Медленно проплывали вдоль борта рощицы плосковерхих деревьев и зарослей густого кустарника, низко клонилась под морским ветром высокая, сухая позолоченная солнцем трава. Один раз из зарослей на берег выглянула пара каких-то травоядных, но испугалась и пропала обратно.

Наконец, Мистивир нашёл подходящее место. Автопилот отдал якорь.

— Ты с аквалангом когда-нибудь плавала?

— С ума сошёл. Нет, конечно. То есть, дома немного, а здесь откуда?

— Да без разницы. Принцип не менялся с тех лет, когда ещё пловец за какой-то раковиной в воду нырнул. Ну да, внутри поменялось, но нам, пользователям, без разницы. Уверен, внешне всё то же самое.

К удивлению Лены оказалось, что снаряжение дайвера и вправду почти не изменилось: надеваешь на себя ласты, баллон, маску — и в воду. Разве что ёмкость для дыхательной смеси теперь выглядела как гибкий плоский ранец, при этом весил меньше, а вмещал воздуха куда больше, да ещё встроенный компьютер проверял, тщательно ли застёгнуты пряжки, затянуты ли хомуты и плотно ли прилегает шлем с маской, закрывает ли нижнюю часть лица до подбородка специальная мембрана. Автоматика также помогала нырять и всплывать, заодно следила за уровнем кислорода и азота в крови. И всё же, когда Лена надела снаряжение, Мистивир сам тщательно его у девушки проверил, затем приготовился сам. Дальше всё оказалось просто. Компенсатор плавучести заранее был выставлен на интервал десять — пятнадцать метров, прыгай с борта в воду и сразу на глубину. Встроенный компьютер сам остановил в нужной точке.

Стоило перевести дух от прыжка и осмотреться, как Лена замерла от восторга. Вокруг — водоросли, много красивых и разных, целые поля, леса и рощицы, колышущиеся в безмолвии. В них плавали мелкие жёлтые и золотые рыбки размером от крупного жука до ладони, стаи чего-то окунеподобного. Внизу — какие-то донные рыбы вроде камбалы, ракушки, морские ежи и звёзды, непонятные сороконожки, торопливо обгрызавшие одну такую звезду. Длинная змееподобная рыбина безмолвно проплыла мимо и спряталась в маленькой пещерке в скале, откуда посмотрела на дайверов унылым взглядом, словно жалуясь: понимает, что съесть людей у неё не выйдет, но очень хочется.

— Ну как? — раздался в ушах голос Мистивира.

— Впечатля… буль.

— Спокойно. Говори, медленно шевеля губами. Мембрана имеет встроенный передатчик и не даст попасть воде в рот, но, как видишь, немного может пропустить.

— П-поняла. Здорово.

— Не жалеешь, что согласилась нырять?

— Спрашиваешь!

— Тогда поплыли дальше. Тут, если верить карте, есть симпатичный каньон. Там, утверждает путеводитель, даже находили жемчужины.

— Врёт, как вся реклама. Но всё равно поплыли.