Марсианин

Обдумываю сейчас, как мне всё упаковать. Это несколько сложнее, чем кажется.

Имеются два герметичных объёма: ровер и трейлер. Их соединяют шланги, но машины не

идиоты: если в одном произойдёт разгерметизация, вторая моментально перекроет общие

трубки.

В этом своя мрачная логика: если треснет корпус ровера, мне крышка — и на этот счёт уже

ничего не спланируешь. Но, если нарушится герметичность трейлера, я-то буду в порядке!

Следовательно, всё самое важное я должен взять в ровер. Если погибну, с тем же успехом могу

прихватить с собой всё самое нежное.

Всё, что пойдёт в трейлер, должно успешно выдерживать почти абсолютный вакуум и

низкие температуры. Не то, чтобы я их предвидел… ну, вы знаете — готовься к худшему!

В трейлере не так много места. В нём два объёмистых аккумулятора из Дома, регулятор

состава воздуха, регенератор кислорода и самодельный теплонакопитель. Пожалуй, было бы

удобнее иметь теплонакопитель в ровере, но тут без вариантов — он должен стоять рядом с

обраткой регулятора.

В трейлере будет тесновато, но пустоты найдутся. И я знаю, чем их заполнить: картохой!

С картошкой не может произойти ничего «плохого» — клубни уже мертвы. Я хранил их на

улице уже несколько месяцев. К тому же они небольшие, в них не осталось ничего «нежного».

Возможно, они войдут не все, так что некоторым придётся ехать со мной.

Ровер тоже будет довольно плотно набит всякой всячиной. Когда я буду за рулём,

сложенную спальню я оставлю рядом со шлюзом, в готовности к аварийному выбросу. Кроме

того, со мной едут два полноценных скафандра со всеми примочками, нужными для аварийного

ремонта: инструментами, запчастями, почти израсходованным запасом смолы. Ещё в ровере

будет снятый с трейлера компьютер (на всякий случай) и необъятные 620 л воды.

И пластиковая бутыль в качестве туалета. С плотной крышкой.

* * *

— Как дела у Уотни? — спросил Венкат.

Минди, вздрогнув, оторвалась от экрана:

— Доктор Капур?

— Я слышал, он попал на фотографию, когда вышел наружу?

— А, да, — произнесла Минди, щёлкая по клавиатуре. — Я заметила, что около 9 утра по

местному времени там всегда что-то происходит. Обычно люди действуют по своему

распорядку, поэтому посчитала, что ему нравится начинать работу в это время. Слегка изменила

орбиты, чтобы получить семнадцать фотографий между 9:00 и 9:10. Он попал на одну из фоток.

— Отличная дедукция. Можно взглянуть?

— Конечно, — ответила Минди, выводя на экран фотографию.

Венкат несколько секунд всматривался в размытое изображение.

— И лучше никак не сделать? — спросил он.

— Ну, это же фотография из космоса, — пояснила Минди. — АНБ улучшило изображение

самыми продвинутыми программами, которые у них есть.

— Постой-ка, постой, что ты сказала? — удивлённо переспросил Венкат. — АНБ?

— Ну да, они позвонили мне и предложили помочь. Теми же программами, которыми они

улучшают фотографии со спутников-шпионов.

— Поразительно, сколько бюрократии можно избежать, когда все вокруг пытаются помочь

выжить одному-единственному человеку, — пожав плечами, заметил он. И, указав на экран,

спросил: — А чем занимается Уотни в этот момент?

— Думаю, он что-то загружает в ровер.

— Когда он в последний раз работал с трейлером? — спросил Венкат.

— Довольно давно. Почему он не пишет нам чаще?

Венкат пожал плечами:

— Сильно занят. Он работает почти весь световой день, а переносить камни для сообщений

отнимает много времени и сил.

— Итак… — произнесла Минди. — Почему вы пришли сюда лично? Всё это можно было

обсудить по электронной почте.

— На самом деле, я пришёл с тобой поговорить. Мы изменяем круг твоих обязанностей.

Отныне и до особого распоряжения ты занимаешься только и исключительно наблюдением за

Марком Уотни. Никакого управления спутниками вокруг Марса.

— Что? — не веря своим ушам, спросила Минди. — А как насчёт изменения курсов, углов

орбит?

— Этим займутся другие сотрудники, — сказал Венкат. — С сегодняшнего дня ты изучаешь

только фотографии с базы «Ареса-3».

— Но это же понижение в должности, — произнесла Минди. — Я инженер, а вы хотите,

чтобы я стала официальным вуайеристом?

— Временно, временно, — сказал Венкат. — Мы тебе всё компенсируем. Дело в том, что

ты наблюдаешь за Марком уже месяцы. Ты стала экспертом, можешь навскидку определять на

снимках элементы «Ареса-3». С такими навыками у нас больше никого нет.

— Почему это внезапно стало столь важным?

— Время на исходе, — объяснил Венкат. — Мы не знаем, как далеко он продвинулся в

работе над ровером. Но знаем одно: у него всего шестнадцать дней, чтобы её закончить. Мы

должны точно знать, что он делает. Пресса и сенаторы постоянно терзают меня вопросами о его

статусе. Пару раз мне даже звонил Президент.

— Но знание статуса ничем не может помочь, — сказала Минди. — Если он отстанет от

графика, мы ничем помочь не сможем. Так что это бессмысленная затея.