Марсианин

Насос думает, что откачивает воздух из маленького шлюза, но на самом деле сдувается вся

спальня. Когда давление снижается до нуля, я втаскиваю полотно в шлюз и складываю его.

После этого отцепляю от внешней стороны и закрываю внешнюю дверь. Тут наступает самый

трудный момент: мне приходится оставаться в тесном шлюзовом отсеке вместе со сложенной

кучей полотна. Как только давление в шлюзе набирается, я открываю внутреннюю дверь и,

можно сказать, вваливаюсь в ровер. Здесь я укладываю спальню, после чего возвращаюсь к

шлюзу для нормального выхода на поверхность Марса.

Процедура, конечно, довольно утомительная, но она позволяет отцепить спальню от шлюза,

не теряя давление в ровере. Ведь вы же помните, что в нём находится все те предметы, которые

не очень-то жалуют вакуум.

Следующий шаг — собрать солнечные батареи, которые я вчера разложил. Их я укладываю

на ровер и трейлер. После этого я по-быстрому проверяю трейлер — прохожу через шлюз и

осматриваю оборудование. Я даже не снимаю скафандр: мне просто нужно убедиться, что

никаких явных поломок нет.

Ну, а затем возвращаюсь в ровер. Теперь я снимаю скафандр, сажусь за руль, — вперёд! Еду

я почти четыре часа, после которых аккумуляторы садятся.

Припарковавшись, я снова облачаюсь в скафандр и выхожу на улицу. Здесь я выкладываю

солнечные панели, которые начинают заряжать аккумуляторы.

Потом я устанавливаю спальню — практически всё то же самое, только в обратном

порядке. В конечном счёте её надувает именно шлюзовой отсек. Можно сказать, спальня —

продолжение шлюза.

Хоть это и возможно, я не надуваю спальню моментально. Раньше я это проделал, потому

что хотел найти утечку. Но, в целом, надувать её по-быстрому — не лучшая идея: при этом

материал спальни испытывает колоссальный шок и огромный перепад давлений. Рано или

поздно какой-нибудь шов разойдётся. Когда Дом выстрелил мной, словно ядром, мне это не

понравилось. Не очень тянет повторить тот опыт.

Когда спальня готова, я могу снять скафандр и остаток дня отдыхать. По большей части я

смотрю идиотские сериалы, так что в это время меня не отличить от обычного безработного.

Так проходят четыре дня, а на пятый я устраиваю «День воздуха».

День воздуха почти идентичен остальным дням, кроме того, что не приходится проводить

за рулём четыре часа. Выставив солнечные панели, я запускаю регенератор кислорода, который

перерабатывает запас CO2, заботливо сохранённый регулятором.

На этом испытательная поездка завершилась. Я переработал весь углекислый газ в

кислород, и потратил на это львиную долю выработанного за день электричества.

Испытание прошло успешно. Я буду готов выехать по графику.

Запись в журнале: 449-е марсианские сутки

Сегодня важный день. Я отправляюсь к Скиапарелли!

Ровер и трейлер забиты доверху. Почти всё уже было уложено внутрь, когда я отправился в

испытательную поездку. Но сейчас я забрал и воду.

Последние несколько дней я проводил полную диагностику всего и вся. Регулятор,

регенератор кислорода, РИТЭГ, внешний компонент регулятора, аккумуляторы, система

жизнеобеспечения ровера (на случай, если понадобится), панели солнечных батарей, компьютер

ровера, шлюзы — и всё-всё-всё, имеющее движущиеся части или электронные компоненты. Я

даже проверил моторы, все до единого. Их восемь штук — четыре на ровере, четыре на трейлере.

Моторы трейлера работать не будут, но запас карман не тянет!

К поездке всё готово. Не вижу ни единой проблемы.

От Дома осталась одна оболочка. Я забрал из него все критические компоненты и срезал

приличный кусок полотна. Разграбил беднягу, лишил всего, чем он мог поделиться — и это за

то, что Дом полтора года берёг мою жизнь. Можно сказать, он отдал мне всего себя.

Сегодня я провёл полное отключение. Обогреватели, освещение, главный компьютер —

всё-всё. Все те компоненты, которые я не буду брать к Скиапарелли.

Я мог бы оставить всё как есть — никому до этого нет дела. Но на 31-е марсианские сутки

(предполагаемый день окончания работ на Марсе) первоначально планировалось отключить

Дом и разгерметизировать его. В NASA не хотели, чтобы при взлёте МВМ поблизости

находилась огромная палатка, наполненная кислородом — и именно поэтому они

запланировали эту процедуру.

Думаю, я проделал всё это как символ того, чем могла стать программа «Арес-3». Что-то

вроде 31-х марсианских суток, которые так и не наступили.

Когда я выключил всё, настала сверхъестественная тишина. 449 марсианских суток я слушал

шумы обогревателей, вентиляторов, клапанов. Сейчас тишина была просто мёртвой, жуткой и

зловещей — передать невозможно. От неё бежали мурашки.

Мне уже приходилось бывать вдали от Дома, но каждый раз я был либо в ровере, либо в

скафандре. Какие-нибудь приборы или аппараты всегда работали.