Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала

В результате вышеуказанных причин в крестьянстве накопилось глубокое недовольство мероприятиями и Советской властью, но стимул восстанию оно получило лишь в 1920 году, когда значительную часть губерний, в том числе и Тамбовскую, постиг неурожай. Местные советские органы исчислили продразверстку для Тамбовской губернии в 11,5 миллионов, считая, что «эта разверстка совершенно сходна с действительностью». Товарищ Михельсон на II совещании, состоявшемся 8 августа 1920 года, говорит: «ожидается валовой сбор 62 000 000, а потребности губернии исчисляются в 64 000 000, но мы сократим потребности и дадим Центру 11 1/2 миллионов пудов». Но эти рассуждения оказались совершенно неверными, так как виды на урожай были ниже, чем полагается.

Тяжелая обстановка в Тамбовской губернии была и в предыдущие годы. В 18–19 годах Тамбовская губ. является продбазой Советской республики ввиду того, что наиболее хлебные районы не находились в наших руках. Украина организовала самостоятельную власть и была независима, несколько позднее на ее территории возгорелась гражданская война (Петлюра, Краснов, Деникин), не позволившая использовать хлебные ресурсы Украины. Восток до реки Волги в руках Колчака, на Западе – Польское государство, на Север надеяться мы не могли, да к тому же там вскоре создалась оккупация англичан. Советская республика оказалась на незначительном клочке, и Тамбовская губерния была на нем наиболее производящей. В течение трех лет на Тамбовскую губ. накладывались и собирались громадные разверстки, между тем как посевная площадь с каждым годом все более и более уменьшалась.

В 1919 году было выкачено более 10 000 000 пудов хлеба, но в 1920 году этого сделать не удалось ввиду широкого недовольства крестьян, проявившегося с чрезвычайной силой. Применяемые методы продразверстки до чрезвычайности обострили отношения с крестьянством, которые к тому же и так были неудовлетворительны. Товарищ Шлихтер на совещании продовольственников 8–10 августа бросил обвинение губпродкому в том, что он проявил некоторую анархию, отсутствие контактной работы с другими государственными органами губернии. Он говорит: «Губпродком не нашел нужным провести кардинальную разницу между тем, что можно, чего нельзя делать в Советской республике; сложилось мнение, что для продовольственников в Советской республике все можно». «Необходимо было показать крестьянскому населению и кулацкому элементу, – продолжает он далее, – что продовольственная организация есть строго закономерная, что их агенты должны выполнять то, что разрешает государство». Его речь о горьких воспоминаниях, которые связаны с продовольственной работой в Тамбовской губернии, чрезвычайно характерна и показательна, так как официально констатировала ненормальные методы работы, применяемые в прошлом губпродкомом.