Маршал Конев

Однако в начале Висло-Одерской операции резко ухудшившаяся погода поневоле заставила авиаторов действовать одиночными самолётами и мелкими группами. И лишь в апреле 1945 года, когда войска 1-го Украинского фронта прорвали нейсенский оборонительный рубеж, 2-я Воздушная армия действовала именно так, как было решено Военным советом фронта по результатам учения.

Конев гордился тем, что к началу зимнего наступления 2-я Воздушная армия состояла из восьми авиакорпусов, одной дивизии и нескольких отдельных полков. Всего самолётов у нас оказалось почти столько же, сколько их было летом 1944 года. По вопросу, как лучше обеспечить в материальном отношении действия такой армады, было проведено специальное совещание.

Своё пребывание у лётчиков маршал максимально использовал для того, чтобы лучше узнать об их фронтовой жизни, быте, нуждах и боевых возможностях. Он нашёл время для бесед не только со знатными асами, такими как Александр Покрышкин, Иван Полбин, братья Борис и Дмитрий Глинки, имена которых были у всех на слуху, но и с молодыми бойцами. Особенно был удовлетворён он беседой с Александром Ивановичем Покрышкиным, который первым в стране стал трижды Героем Советского Союза и в свои 30 лет уже командовал истребительно-авиационной дивизией, показывая личный пример отваги и лётного мастерства. Он явился настоящим новатором в тактике ведения воздушного боя.

…Танки 3-й гвардейской армии генерала Рыбалко 17 января вступили в город Ченстохов. А на следующий день на аэродромы, подготовленные в окрестностях города, приземлились штурмовики и истребители. Темпы наступления достигали пятидесяти-шестидесяти километров в сутки. И там, где авиационные начальники заранее готовились к стремительному броску, никаких задержек не было: авиация действовала эффективно и наносила противнику большие потери в живой силе и технике. Это радовало Конева. Но в первых числах февраля наступило резкое потепление. Снег растаял, грунтовые аэродромы размокли, колеса самолётов уходили в мягкую землю до самых ступиц. Машины не могли подняться в воздух, в то время как их очень ждали за Одером наши танкисты и пехотинцы. Положение усложнилось ещё более, когда противник начал предпринимать из района Герлиц, Бауцен контратаки крупными силами танков.

Невесело чувствовал себя генерал Красовский, когда шёл на очередной доклад к командующему. Маршал встретил его холодно:

— Лелюшенко жалуется, Рыбалко жалуется, Жадов жалуется… И всё об одном и том же: наши истребители перестали прикрывать поле боя. В чём дело?

— Аэродромы размокли, самолёты не могут взлетать, — попытался объяснить Красовский. — Только на аэродроме Бриг имеется бетонная взлётно-посадочная полоса. Но ведь от Брига до линии фронта двести километров…

— Но противник-то летает, — сказал Конев.

— Он использует стационарные аэродромы: Гросс-Оснинг, Котбус, Гросс-Решен, Фюнстервальде, Люббен, Лукау, Фалькенбег.

— Значит, и нам надо подготовить аэродромы, — посоветовал маршал. — Есть у вас какие-нибудь предложения?

— Мы думали об этом, товарищ маршал, — попытался ответить командующий 2-й Воздушной армией генерал Красовский.

Конев выслушал соображения о скоростном строительстве двух аэродромов с металлическими полосами и обещал выделить необходимый транспорт, а также посоветовал обратиться к местному населению:

— Поляки охотно помогут. Натерпелись они всяких бед от гитлеровцев, люто ненавидят их.

Сразу же от командующего, не заходя в штаб, генерал Красовский отправился на аэродром Гайнау, чтобы на месте разобраться в обстановке.

С аэродрома шофёр вывел машину на прямую, как стрела, автостраду Берлин-Бреслау. Дорога оказалась исключительно ровной, без каких-либо подъёмов и спусков. «Чем не взлётно-посадочная полоса? — подумал генерал. — Только немного узковата…»

Красовский доложил Коневу свои соображения. Маршал сначала сказал, что закрыть дорогу нельзя, но, выслушав доводы о том, что использование небольших участков для взлёта и посадки самолётов даст возможность решительно улучшить поддержку и прикрытие войск, принял положительное решение.

Командир 9-й гвардейской истребительной авиадивизии полковник А. И. Покрышкин первым взялся испытать необычный импровизированный аэродром. Взлёт и посадка удались. Было решено посадить на дорогу все самолёты дивизии. Это был единственный случай в истории авиации, когда целое соединение истребителей ввиду непригодности раскисших в весеннюю распутицу грунтовых аэродромов успешно использовало кусок автострады. Такое необычное базирование самолётов Покрышкин осуществлял до конца войны, и не было ни одной аварии. Подобные рискованные действия высоко ценил маршал. Отмечая не только лётное мастерство Покрышкина, но и его необыкновенные организаторские способности, позволившие обеспечить высокий уровень подготовки к успешным боям всего личного состава дивизии.

Вскоре по примеру Покрышкина на другой участок автомагистрали перебазировались и 22-я гвардейская истребительная дивизия полковника Л. И. Горегляда. Мы могли уже противопоставить противнику почти двести истребителей.