Марш через джунгли

— Нет!!! — одновременно гаркнули Панэ и Элеонора. Трудно было решить, кто из них завелся сильнее. Они посмотрели друг на друга, затем на принца, зажатого между ними, — этаких два сторожевых льва у ворот. О'Кейси наклонилась вперед и даже ухитрилась заглянуть Роджеру в глаза — хотя он не отводил взгляда от Красницкого, сидевшего напротив.

— Нет! — безапелляционно повторила она.

— Почему нет? — жалобно взвыл Родж — и его передернуло от мерзкого звука собственного голоса. — Я могу нести нагрузку, равную моему весу.

— Слишком опасно, — отрубила О'Кейси. — И вообще это идиотская идея.

— Если дело дойдет до рукопашной, ваше высочество, я не вправе заставлять моих подчиненных тратить время на охрану вашей персоны.

Моих подчиненных, — раздраженно поправил Роджер. Он ненавидел эту манеру говорить, но по-другому у него не получалось. — Моих, капитан. Я — командир батальона. А вы — только роты Б. И в силу этого мне подчиняетесь.

Он пригладил волосы, поправил парочку своенравных прядей. Панэ стиснул зубы и буквально окаменел.

— Так точно, ваше высочество. — Он откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и уставился в пустоту. — Какие будут приказания, сэр?

Роджер, который уже открыл рот, собираясь и дальше отстаивать свои права, настолько ошалел от отсутствия сопротивления, что так и замер с отвисшей челюстью. Он понятия не имел, какие приказы нужно отдавать — да и не хотел он ничего приказывать. Он желал одного: чтобы эти люди начали обращаться с ним как со взрослым человеком — между прочим, командиром того самого батальона, в который входила их рота! — а не с хрупким и ценным грузом. Но внезапно он вспомнил безымянного солдата в повседневном мундире морской пехоты, не дающем никакой защиты от вакуума, морпеха, который одел своего принца в скафандр, закрыл своим телом и оставался с ним, зная, что в любой момент может наступить разгерметизация корабля. Роджер понял, что обязан самостоятельно выкарабкаться из угла, в который только что сам же себя загнал. Так о чем сейчас говорили? Он обратился к памяти зуммера. Его имплант всегда сохранял запись последних 60 секунд текущего разговора — что не раз выручало принца и в школе, и на светских раутах. Отыскав нужное место, Роджер испытал непередаваемое облегчение.

— Ну что ж, капитан, я думаю, пока пехотинцы занимаются катерами, мы с вами должны разработать план операции. Составить список участников, определить боевое развертывание...

Он покосился на Элеонору, но та смотрела строго в стол — как и смущенные флотские офицеры, сидящие напротив.

— Вы хотите что-то добавить, капитан Красницкий?

— Нет, ваше высочество, — ответил Красницкий. — Я совершенно с вами согласен.

— Очень хорошо, — сказал принц. — Тогда займемся делом.

Красницкий посмотрел на Панэ, Панэ кивнул. На этом совещание и закончилось.

ГЛАВА 6

— Принцу Роджеру — на капитанский мостик! Принцу Роджеру — на капитанский мостик!

Объявление по интеркому, сопровождаемое звуковым импульсом импланта, застало Роджера в самый неподходящий момент. Он наконец-то занялся подгонкой скафандра под индивидуальные параметры, а это процесс нелегкий и трудоемкий.

Принц все-таки добился своего — хотя не обошлось без жарких споров. Ему, конечно же, не позволили принять участие в атаке на космопорт, зато он отстоял место во второй волне — со специалистами-техниками. Это была только половина победы — по сравнению с тем, на что он рассчитывал, — но по крайней мере Панэ согласился с тем, что даже после захвата космопорта неизвестные враги могут в любой момент открыть огонь, а значит, броня окажется для принца отнюдь не лишней, а значит, не худо бы все-таки подогнать ее по размеру.

Роджер подозревал, что все эти отговорки предназначены лишь для того, чтобы убрать его длиннохвостую голову из поля зрения морских пехотинцев, и преследовал капитан единственную цель — обеспечить Драгоценной Персоне максимальную безопасность. Но сейчас процесс подгонки пришлось прервать, и оружейник, беззвучно и выразительно матерясь, вперился взглядом в громкоговоритель. Роджер ощутил что-то вроде трепета.

Поскольку найти хорошего оружейных дел мастера куда труднее, чем хорошего телохранителя, а работают они, редко попадаясь на глаза начальству, то оружейники Императорского особого в отличие от бойцов не подвергались излишне строгому отбору. Они должны были соответствовать только одному критерию: быть исключительно профессиональными. На эту роль редко шли добровольно, обычно «добровольцев» назначали. А как-то так сложилось, что с профессионалами высокой квалификации принц Роджер имел дело нечасто.

— И что теперь делать? — вопросил принц, уставившись на собственную руку, вмороженную в бронированную перчатку.

Система управления перчаткой здорово глючила, и на тот момент, когда прозвучало объявление, оружейник основательно расковырял ее и занимался отладкой.

— Нормуль, тво высоч, — буркнул коренастый морпех с фамилией «Поэртена» на значке, — ща мы тя, язви, отчпокаем, как консерву...