Марш через джунгли

Кают-компания была набита под завязку. Кроме Красницкого здесь присутствовали его старпом, действующий инженер и артиллерийский офицер. Вторую роту представлял принц Роджер, подпертый с флангов Элеонорой О'Кейси и капитаном Панэ. В тылах рыли копытом землю два или три лейтенанта морской пехоты. В идеале, согласно Уставу, у капитана Панэ должно было быть семь лейтенантов, но благие замыслы редко выживают в столкновении с тоскливой действительностью. Императорский особый предъявлял своим офицерам настолько высокие требования, что страдал от их нехватки куда сильнее, чем регулярная армия.

Честно говоря, по сравнению с вакантной должностью командира взвода таким пустяком, как отсутствие заместителя по отряду и начальника штаба, Панэ вполне мог и пренебречь. А то ведь в третьем взводе офицеров попросту не было. Был только сержант. В нормальной обстановке он тоже присутствовал бы на совете, но сейчас был занят по горло — разнообразными приготовлениями. Ибо никто не мог знать, что решит капитан и чем это для всех обернется. Навигатор стоял вахту на мостике, присматривая за приближающимся крейсером, который все сильнее и сильнее смахивал на боевую единицу чистюль.

— Я хочу, чтобы у вас не осталось места сомнениям. Мы можем победить — но можем и проиграть. В обычных условиях я бы не усомнился, что с одним крейсером мы справимся. У нас больше ракет, они тяжелее, и более мощное лучевое оружие. — Он вдруг замолк и секунду пустым взглядом смотрел в пространство. — Мы располагаем всеми преимуществами, которые дает туннельный двигатель: у нас нет ограничения по массе — двигатель лимитирует только объем пространства, так что наши проектировщики расщедрились на хромстеновую броню, которой наверняка нет у противника. Это принципиальный фактор: хромстен неуязвим для большинства ракет, которые прорвутся сквозь активную оборону, а мы тем временем будем плющить противника из всех стволов. Кроме того, наш корабль крупнее, следовательно, мы способны выдержать более серьезные повреждения. Теперь оборотная сторона медали. Корабль в паршивом состоянии. Мы с трудов набираем ускорение. Наши сенсоры и системы управления огнем после восстановления еще не оттестированы. Мы чертовски большая цель — по нам почти невозможно промахнуться. В общем, недостатки корабля с туннельным двигателем вам хорошо известны, у нас их просто немножко больше, чем обычно. Так что если нас угробят — ну, тут все понятно. Но даже если мы выиграем бой, после него мы будем находиться в куда худшем положении, чем сейчас.

Он снова замолчал и обвел взглядом присутствующих.

Морские пехотинцы, все до одного боевые ветераны, были настроены мрачно, но решительно. Его собственные подчиненные, ни разу еще не участвовавшие в космических сражениях, выглядели бледновато, но сосредоточенности не потеряли. Шеф персонала принца старательно демонстрировала уверенность — как будто и впрямь разбиралась в происходящем. А сам принц... На принца можно было продавать билеты. Черт его знает, чему он там выучился в академии, но симуляторы «безнадежного боя» явно не входили в программу. По ходу совещания его глаза становились все круглее и круглее...

— Используем штурмовые катера? — спросил Панэ, со скучным лицом опершись щекой о ладонь.

Красницкому за его долгую жизнь уже доводилось иметь дело с крутыми ребятами из морской пехоты, но командир телохранителей принца, похоже, относился к тем редким людям, которые перед лицом катастрофы обретают лишь большее спокойствие. Флотский офицер готов был держать пари, что и давление, и пульс морпеха ни на йоту не изменились.

— Я бы предложил держать их наготове, — сказал лейтенант-коммандер Талькотт, старпом «Деглопера», — но не запускать. Несколько лишних слоев брони, защищающих принца от огня противника, никогда не помешают, а вот чтобы добраться самостоятельно до планеты из этой точки, им понадобится чертова уйма времени.

— Они что-нибудь запрашивали по радио? — спросила Элеонора.

— Пока нет, — сказал Красницкий. — Радиосигнал идет с большим запаздыванием. В лучшем случае мы получим сообщение через полчаса. Примерно в это же время они получат нашу радиограмму. Предваряю ваши вопросы: мы представились как торговое судно Небьюланской корпорации, порт приписки Ольмстед. У нас отказал туннельный двигатель, и мы ищем порт, чтобы отстояться в ожидании ремонтного корабля.

— Можно подумать, они в это поверят! — фыркнул лейтенант Гулия, командир второго взвода.

Поскольку предполагалось, что каждое подразделение Императорского особого способно действовать автономно, командиру отряда de facto полагался личный штаб. Гулия в этом штабе исполнял функции начальника разведки.

— Я согласен, — поддержал Талькотт. — Мы им не доверяем, так почему они нам поверят?