Mars 88

запустил еще добрую сотню ракет со спутниками

и исследовательскими аппаратами к Луне, Венере, тому же Марсу. Часть ракет находится пока в

МИК, какие-то уже стоят на стартовых площадках, какие-то изделия в дороге, что-то еще только

начали собирать на заводах… Но рано или поздно

всё это встретится там, откуда они и улетели – на

полигоне.

Слово «космодром» тогда ещё не было в ходу, у

ракетчиков были свои термины и обозначения, у 31

остальных воинских частей – свои. Большинство же

попросту называло это – полигон.

Наверное, какая-то часть его, Андрея, да и

всего экипажа осталась там, и какую-то частичку

атмосферы они забрали с собой…

На нём можно было встретить представителей

практически всех видов и родов войск, входящих в

состав Вооруженных Сил СССР. Не встречал Андрей, пожалуй, только моряков и десантников… но может, и они там были? Просто не попадались на глаза? Да

и допуск был не в любой уголок полигона, а только

те, что связаны со прямыми обязанностями. Да и

частенько, исходя из специфики очередной программы

или проекта, офицеры носили погоны и петлицы тех

родов войск, к которым не имели никого отношения.

Чем конкретно они занимались на полигоне, знали

единицы, да и любопытство было как-то не в ходу.

Больше всего «любили», а скорее по службе

просто были вынуждены переодеваться – коллеги

Андрея по цеху КГБ. Представители Особого

отдела полигона. Частей было много и так же

разнообразен был личный состав: были небольшие

части связистов в несколько десятков человек

и отдельные батальоны – полки и бригады, где

солдат и офицеров были тысячи. Штатную форму

офицера КГБ практически никто и нигде не носил: прикомандирован к ракетчикам – значит, и форма

такая же. В общем, любая, кроме настоящей.

32

Почему-то Андрею больше всего нравилось бывать

на аэродроме: он находился немного на отшибе от

большинства остальных воинских частей полигона и

жил какой-то своей, особенной жизнью, хотя часть

её, конечно, была подчинена всему полигону в целом.

Контрольно-пропускной пункт находился прямо

у расположения авиаполка, штаб казармы, клуб, столовая – утопали среди березок… В тайге, конечно, больше всего было чего-то вечно-зеленого, много

смешанного, и березовые рощицы попадались не так

часто. Может, поэтому полк и казался таким уютным

и домашним, и поэтому сюда тянуло?

Летчики были далеко не самой секретной частью

полигона, поэтому вокруг всей части не было никакого

ограждения. Сам летный состав жил вообще-то в

главном городке космодрома. В полку в казармах жили

солдаты из двух приданных отдельных батальонов

обеспечения, ну, и те солдаты, что относились

непосредственно к отдельному авиаполку. Был

вполне уютный клуб с большим зрительным залом

и приличным экраном, где по выходным показывали

кино. В другой части клуба – неплохой спортзал, где

солдаты из полка и батальонов периодически играли

друг с другом в волейбол.

Знакомство с жизнью таежных летчиков началось

как-то случайно. До встречи очередного борта

оставалось время, и Андрей, оставив армейский уазик

рядом с КПП, вышел побродить между березок. 33

Дорога сразу раздваивалась к казармам и штабу

полка. На небольшом плацу в строю стояли с десяток

солдат и несколько офицеров – обычный развод на

работы или перед заступлением в наряд.

Cолдат в авиационном полку одевали, пожалуй, лучше всех на полигоне. В обычной форме их можно

было увидеть редко. Летом они ходили в летней

технической форме одежды: темно-синий берет, такого же цвета удобная и легкая куртка с карманами

и cвободные брюки, а самое главное: вместо кирзовых

сапог с непременными портянками – удобные и легкие

полуботинки на пружинящей подошве… ну почти как

кроссовки!

Осенью, правда, приходилось все-таки одевать

сапоги, утепленный полукомбинезон, демисезонную

куртку с утепленным капюшоном, убирающимся в

карман на спине. Все это было почти черного цвета …

Зимой, c ее частыми тогда для полигона -30 –

400С – валенки, толстый и теплый, длинный, до

самой шеи, комбинезон. Сверху толстенная куртка

из очень плотной материи с пришнурованной

подкладкой из настоящей, хорошо выделанной

овчины. Был еще огромный воротник из цигейки, поднимающейся выше головы с надетой на нее

шапкой и застегивающийся на крючок. Сверху еще

надевался толстый и теплый капюшон с собачьей

опушкой, а в особо сильные морозы еще и вязаный

шлем с прорезью для глаз. Надевалось все это поверх

34

двух комплектов нательного белья – холодного

(летнего) и теплого (зимнего), потом еще ПШ –

полушерстяные брюки галифе с кителем, ну а потом

все остальное …

Это, конечно, не рыцарские доспехи, но тяжеловато.

Зато тепло и ветрами не продувается. Были еще

теплые и толстые варежки из той же натуральной

овчины, с кожаными вставками на ладони – варежки

были длинными и с разноцветными отворотами: белыми, синими и даже оранжевыми. Солдаты любили