Мария-Изабель

— Конечно! — подтвердила она. — Старшим было полегче. Но меня всё равно наказывали, если я приходила позже десяти.

— Ха-ха! — засмеялся он. — Значит, я в четыре года приходил домой гораздо позже! Я вам не завидую!

— Ну, как рука, не болит? — она указала глазами на ладонь.

— Да я же вам говорил, сущие пустяки! — и он сделал движение, как будто собирался встать. Неожиданно для неё самой, у Марии возникло безотчётное желание ещё немного посидеть и поболтать о чём-то несущественном, но милом и приятном. И она предложила:

— А давайте я вас угощу кофе?

— Кофе? — он искренне удивился. — На ночь? Да я бы потом целую ночь не спал. Я даже если с утра выпью крепкий кофе, то потом имею проблемы со сном. А вот…. — он осмотрел глазами кухонные полки и увидел за стеклом жёлтую пачку «Липтона», — …от чая бы не отказался!

— А мне тоже больше чай нравится! — обрадовалась Мария. — Просто кофе более привычен для испанского угощения.

Она встала и зажгла газ под небольшим чайничком. — Один момент и попьём горяченького.

— Да! Хорошо бы! — сказал он голосом путешественника преодолевшего пустыню и добравшегося, наконец-то до оазиса.

— А кстати! — она поставила блюдца и на них две красивые фарфоровые чашки с галицийским стилем рисунка. — Вы ведь, как мы уже выяснили, не англичанин, поэтому может, представитесь? Как вас зовут?

— Какой позор! — он вскочил, в отчаянии пытаясь поправить левой рукой свою короткую стрижку. — Разрешите представиться: Григорий. А как вас зовут? — спросил, чуть наклоняясь и протягивая забинтованную руку.

— Мария-Изабель, — и протянула свою ручку, думая, что для рукопожатия, но он неожиданно поднял её руку повыше и поцеловал губами. Это было так старомодно, но так трогательно и приятно, что Мария даже смутилась. А он восхищённо продолжал:

— Мария-Изабель! Какое очаровательное имя! Если я всё время и мечтал познакомиться с испанкой, то только именно с этим именем. Мне кажется, что ваше двойное имя — самое прекрасное и дивное, какие мне довелось слышать в своей жизни. В нём даже есть что-то таинственное и загадочное. И даже, если честно признаться, то у меня было много снов, в которых, только не смейтесь — это я помню отчётливо, постоянно упоминалось: Мария-Изабель!

— Ну если вам это имя снится, так и быть не буду смеяться. — она сняла закипевший чайник и положив в кружки пакетики с чаем, залила кипятком. —

— Тем более, что ваши сны оказались вещими: вам уже известна женщина с таким именем, — она открыла сахарницу. — Ах, какая досада! У меня ведь сахар закончился! Так ведь я же купила!

Они мгновение смотрели друг на друга, а потом одновременно вспомнили:

— Сумки!! — и вместе бросились к входной двери. Там всё было на месте. Помогая занести продукты в кухню, Григорий, посмеиваясь, рассказывал:

— Вот потому-то мне и нравится жить в Испании — люди здесь честные и добрые. В моей стране уже давно «помогли» бы «занести» сумки куда подальше и, возможно, даже ближайшие соседи. А здесь будет стоять, пока не испортится.

Потом они пили чай, а Григорий перевёл разговор на подводное плавание с аквалангом. Он рассказывал так увлечённо и интересно, ярко и красочно, что даже Мария представила себе дивный мир подводного царства во всём его великолепии и многообразии. Увидя, как она удивляется новому, он спросил:

— Разве вам ни разу не доводилось плавать с аквалангом?

— Увы! На каких только зрелищах и развлечениях не побывала и не участвовала, но это…

— Как много вы потеряли! Если представиться малейшая возможность — ни в коем случае не упускайте.

— Но я же не умею!

— Да что там уметь! — горячился Григорий. — Надел маску, закусил загубник и вперёд! — потом в задумчивости почесал себя за ухо. — Хотя, вообще-то, хоть простейший инструктаж, но пройти надо. Это когда всё знаешь — кажется просто, а если в первый раз… Тут я не подумал. Но ведь везде есть инструктора, и научиться не проблема: было бы желание.

Он и не заметил, как Мария налила ему ещё одну чашку чая, зато, когда она доставала печенье, неожиданно спросил:

— Вы играете на гитаре?

Она проследила за его взглядом. Прямо напротив кухни, в салоне, на стене висела гитара.

— Да нет. Это подарок одного родственника. А вы? Играете или больше любите послушать?

— Не только играю, но ещё и пишу свои песни! — похвастался Григорий. — Дисков, правда, ещё не выпустили ни одного, — при этом он развёл руками. — Но моим друзьям очень нравится, а если забыть о скромности, то и мне тоже. Я просто влюблён в гитару, да и, пожалуй, во всю музыку. Если бы у меня ещё и голос был поприличнее, то наверняка и со сцены бы не слезал.

Мария, совершенно не задумываясь, принесла гитару и протянула Григорию.

— Тогда сыграйте!

Он бережно взял гитару.

— Да я с удовольствием… Но не поздно ли?

— А! — Мария безмятежно махнула рукой. — Тем более вы меня обнадёжили, вы не Каррузо. Так что соседи, будем думать, не сбегутся.

Поставив гитару на колено, Григорий не спеша, провёл по струнам.

— Какое превосходное звучание! — искренне восхитился, прислушиваясь. — Шикарнейшая гитара! Так что вам спеть?

— То, что вы сами сочинили.