Мао Цзэдун

Стратегия Премьера сводилась к тому, чтобы, используя кампанию против Линь Бяо, официально названную «критикой ревизионизма и движением за исправление стиля», начать атаку на крайне левацкие взгляды. В апреле «Жэньминь жибао» заявила о том, что «ветераны, представляющие собой неоценимый золотой фонд партии», должны быть реабилитированы и поставлены «руководить самыми ответственными участками нашей работы». На страницах газет вновь начало появляться имя виднейшего экономиста Чэнь Юня (под предлогом слабого здоровья благоразумно отказавшегося от лестных предложений занять тот или иной высокий пост). Возрос общественный спрос на высокопрофессиональные знания. Пекинское радио вело ежедневную трансляцию уроков английского языка. Впервые после 1966 года группа китайских студентов выехала на обучение за границу. Резкой критике за «левацкие» методы работы Чжоу Эньлай подверг министерство иностранных дел: «Если не остановить «левачество» сейчас, в ближайшее время мы столкнемся с засильем «праваков».

И все же Мао явно не стремился обеспечить Премьера широкой поддержкой общества. Прагматизм во внешней политике — это одно дело, отказ от достижений «культурной революции» — совсем другое. В ноябре 1972 года Председатель пришел к заключению, что маятник отклонился слишком далеко.

Несколькими днями раньше «Жэньминь жибао» опубликовала подборку статей, гневно клеймивших последователей анархизма. Их тематика знакома: репрессии против ветеранов, подрыв руководящей роли партии, разгул хаоса. Вина за все это возлагалась на «леваков». Фактически содержание статей ставило под вопрос цели и идеалы «культурной революции». 17 декабря Мао объявил, что ошибки Линь Бяо, «левацкие» по форме, являлись «правацкими по существу». Министр обороны был «ультраправым праваком», заговорщиком и изменником, поэтому критика «левых» — мысль «далеко не лучшая» в сложившихся условиях.

Через два дня Чжоу показал, из какого материала он сделан.

Он отрекся от сделанных ранее заявлений, эхом повторил слова Председателя и бросил поддержавших его сотрудников «Жэньминь жибао» на съедение волкам.

Начавшаяся кампания «критики ревизионизма» резко изменила направление. Если Премьер пытался пересмотреть саму суть политики «культурной революции», то радикалы всю вину за ее плачевные результаты возложили на Линь Бяо.

О новом курсе страна узнала в первый день нового года из передовой статьи «Жэньминь жибао», где «культурная революция» была названа «необходимой и весьма своевременной для укрепления диктатуры пролетариата, строительства социализма и борьбы с возрождавшимся капитализмом».

Однако разворот на сто восемьдесят градусов в планы Председателя не входил.

Маятник и в самом деле мог отклониться слишком далеко. Но должен ли он в обратном движении отклониться на столько же? Последние четыре года жизни Мао был одержим идеей сохранения неустойчивого равновесия между действиями оголтелых радикалов и очевидным стремлением общества к более предсказуемому и спокойному будущему.

Самым ярким свидетельством подспудно вызревавшего конфликта стал вопрос о том, кому передать власть.

В 1972 году, размышляя о предательстве Линь Бяо, Председатель мысленно перебрал все немногие варианты. Чжоу Эньлай слишком стар, слишком умерен и, в конце концов, слишком слаб — не говоря уже о его склонности к панике. Цзян Цин — убежденный радикал, и Мао прекрасно известно, что общество ее ненавидит, она отличается непомерной жаждой власти, высокомерием, тщеславием и абсолютной некомпетентностью. Яо Вэньюань может быть великолепным пропагандистом, однако управлять людьми у него получается ничуть не лучше, чем у Чэнь Бода. Среди других относительно молодых членов Политбюро более или менее сносным кандидатом оставался лишь Чжан Чуньцяо. Ему пятьдесят один год, его преданность делу «культурной революции» не вызывала сомнений; он обладает задатками настоящего лидера. Как-то раз Мао заявил, что Чжан вполне достоин занять освобожденное Линь Бяо место преемника.

И все же не на нем остановил Председатель свой выбор.

В сентябре 1972 года Мао вызвал из Шанхая одного из заместителей Чжана — Ван Хунвэня, чей «Главный штаб рабочих» шестью годами ранее осуществил первый в ходе «культурной революции» захват власти.