Мао Цзэдун

Сознавая недостаточную убедительность собранных материалов, Цзян Цин перечислила в своем докладе и последние, наиболее яркие доказательства измены: связь с «секретным агентом американского империализма Ван Гуанмэй», пересылка «ценной информации» гонконгской резидентуре ЦРУ и «бешеное сопротивление пролетарской революционной линии Председателя Мао». Документальные подтверждения этих обвинений будут опубликованы позже, заявила Цзян Цин. Подготовка публикации, видимо, продолжается до сих пор.

Пленум проголосовал за «исключение Лю Шаоци из рядов КПК» и постановил освободить его от всех занимаемых постов как «изменника, предателя и… лакея империализма, современного ревизионизма и гоминьдановских реакционеров». В принятой резолюции подчеркивалось, что партия должна «до конца свести счеты с ним и его пособниками». Однако голосование оказалось не совсем единодушным. Чжоу Эньлай, Чэнь И, Е Цзяньин и другие ветераны партии послушно подняли руки, но в зале нашлась пожилая женщина, которая предпочла воздержаться. Впоследствии ее тоже подвергли «чистке».

Утверждение Линь Бяо прошло без всяких неожиданностей.

Серьезные разногласия вызвал вопрос об отношении к «умеренным» членам Политбюро. Цзян Цин и Кан Шэн давно настаивали, чтобы очередной съезд КПК значительно ограничил роль старой партийной гвардии. Заручившись поддержкой Линь Бяо, они дали указание своим сторонникам начать в ходе групповых дискуссий массированную атаку на ветеранов. Так и произошло. Чжу Дэ в лицо был назван «матерым правым оппортунистом», который выступал против Мао еще в Цзинганшани; Чэнь Юнь был обвинен в саботаже политики «большого скачка»; четверо маршалов, инспирировавших «февральский обратный поток», преследовали, оказывается, цель «пересмотреть вынесенный партией вердикт по делам Лю Шаоци, Дэн Сяопина и Тао Чжу».

Однако весь этот пафос не произвел на Председателя особого впечатления. Ветераны, заметил он, просто пользовались правом высказывать свое мнение. Даже Дэн Сяопина нельзя ставить в один ряд с Лю Шаоци, подчеркивал Мао.

В вопросе с Дэном он занял подобную точку зрения в самом начале «культурной революции». В 1967 году Мао отверг предложение Кан Шэна назначить еще одну «комиссию», которая должна была заняться прошлым Дэна. Председатель согласился лишь с тем, что группа, расследовавшая «дело» Хэ Луна, само по себе не столь и серьезное, могла бы поручить нескольким своим членам поинтересоваться деталями его биографии.

Отказался Мао и от прозвучавшей на пленуме рекомендации «группы по делам культурной революции» исключить Дэн Сяопина, так же, как и Лю Шаоци, из партии. «Этого коротышку ждет великое будущее», — заметил он чуть позже в разговоре с одним из иностранных гостей. Публичным нападкам имя Дэна не подвергалось ни разу. Председатель держал его в резерве, на тот случай, если вдруг появится нужда в талантах неудобного коллеги.

Через полгода, когда 9-й съезд КПК объявил о триумфальном завершении «культурной революции», у Мао были все основания гордиться своей рассудительностью.

Все руководящие работники, так или иначе принимавшие участие в «февральском обратном потоке» — за исключением Тань Чжэньлиня, — сохранили за собой членство в ЦК, а двое из них, Е Цзяньин и Ли Сяньнянь, вновь вошли в состав Политбюро. Остались в нем и трое других ветеранов: Чжу Дэ, Лю Бочэн и Дун Биу. Впервые его членами стали более молодые военачальники — командующий Нанкинским военным округом Сюй Шию и его коллега из Шэньяна Чэнь Силянь.

Эта семерка будет представлять собой политический балласт.

Реальная власть по-прежнему была сосредоточена в руках Постоянного комитета, состав которого с весны 1967 года не претерпит никаких изменений: Мао Цзэдун, Линь Бяо, Чжоу Эньлай, Чэнь Бода и Кан Шэн. Высшее руководство страны оказалось фактически разделенным на два клана: первым заправлял Линь Бяо, вторым — Цзян Цин. Супруга Председателя ощущала за спиной мощную поддержку шанхайских радикалов Чжан Чуньцяо и Яо Вэньюаня, к ним присоединился министр общественной безопасности Се Фучжи. Все трос — полноправные члены Политбюро. В группировку нового преемника вошли его жена Е Цюнь, начальник Генштаба НОА Хуан Юншэн, командующий ВВС У Фасянь и двое других генералов.

Мао остался непоколебимым в своем решении облагодетельствовать «умеренных». Собственно говоря, Председатель руководствовался не столько великодушием, сколько желанием сформировать такую коалицию, которая представляла бы интересы различных групп «высшего света» нового китайского общества. Здравый смысл подсказывал ему, что даже во время господства радикальных взглядов люди типа Чжу Дэ, Лю Бочэна и уж тем более Чжоу Эньлая пользовались таким политическим авторитетом, добиться которого Линь Бяо и его сторонники никогда не смогут. Пятьдесят лет непрерывной борьбы за власть научили Председателя осмотрительности и осторожности.

Но у него имелись и другие, более весомые соображения.