Манул

— Хорошо, — кивнула девушка, аккуратно придержав животину. Уставший, оголодавший и запаренный по жаре манул даже не пробовал сопротивляться. Лишь для виду поурчал, пытаясь впустить в оборки солохиного платья когти. Силы, чтобы как следует цапнуть девушку, у него уже не было. — Иди лучше обедать, мать заждалась.

Тихон кивнул, покинув сарай. Избавившись от одной своей проблемы ему оставалось решить иную, не менее важную. О мнении Параски Тихон не волновался. Характер и мысли женки во многом были сходны с тихоновыми, в особенности в отношении их единственной дочки. Сложнее дело обстояло с самой дочкой. Уже сейчас что-то подсказывало Тихону, что Солоха не сдастся без боя и выгодное предложение Матюхи отвергнет, не взглянув даже в лицо его сына.

Мужчина покачал головой и тут же подбоченившись вошел в сени. Сонные глаза его запылали редким огоньком решимости. Подтянув брюшко и стиснув руки в кулаки, он решительно опустился на лавку, огрев замершую у печи Параску гневным взглядом. В конце концов, кто тут в хате мужик?! Он, или его великовозрастная дочка?! В его время право голоса бабам вообще не давали, и жаль, что эти счастливые времена канули в Лету..

Сама же Солоха провожала отцовскую спину растерянным взглядом. Как-то странно он себя вел с момента их встречи на дороге: то начинает смотреть куда-то вдаль задумчивым кислым взглядом, то вдруг бледнеть начинает без причины, а сейчас вот вообще, дойдя до хаты вдруг выпрямился, окинул двор таким сердитым взглядом, словно увидел, как Божейко его свиней ворует.

Впрочем, Солоха не долго раздумывала над странностями отцовского поведения. Немного оклемавшийся манул решил напомнить о себе, впившись в девичьи руки тонкими, но чрезвычайно острыми зубами.

=== Глава 3 Манул осваивается в доме ===

— Ну и чего ты кусаешься, — задумчиво пробормотала Солоха, глядя прямо в янтарные глаза манула. Кошак был явно недоволен сложившейся ситуацией, гордо отказываясь от молока, угрожающе вздыбив шерсть, демонстрируя тоненькие клычки. Девушку, как и остальных сельских, он невзлюбил с первого взгляда, успев пару раз тяпнуть зазевавшуюся за палец. — Я же с добром к тебе, а ты… Неблагодарный.

Манул был другого мнения на сей счет, о чем немедленно соизволил донести Солохе раздраженным воем. Прижав уши и выгнув спину и свирепо обмахивая себя пушистым хвостом, он как никогда ранее походил на дикого тигра, по ошибке загнанного в клетку. Зверь недовольно перебирал лапами, нарезая круги в небольшой кроличьей клети.

— Дикий он какой-то, точно ли захочет благородная фифа за него деньги давать? — Божейко, успев разобрать свои пожитки, тоже присоединился к сельчанам, с опаской и интересом взирающих на невиданную ранее экзотику. Даже разобиженная Малка решила пойти на мировую, устроившись зрителем в первых рядах.

— Это уже папина забота, — неохотно ответила девушка. Несмотря на жуткий характер их нового питомца, отдавать его какой-то городской фифе, девушка не хотела. С первого взгляда она привязалась к зловредному манулу, простив ему и прокушенный палец, и исцарапанные по локоть руки. Она чувствовала, что на самом деле кошак просто запуган, она была уверена, что через какое-то время он успокоится, и перестанет кусаться. Надо было лишь проявить к нему доброту и нежность.

— И то верно, — согласился Божейко. — Ух, морда! Смотрит, будто все понимает и осуждает. Аж стыдно… — староста поспешил осенить себя знаком Белобога, словно бы отгоняя нечистую силу.

— Зато какой он пушистый! Мне б такую шубку! — кокетливо заговорила Малка, приблизившись вплотную к клетке. Манул же, воспользовавшись выпавшей возможностью от души полоснул старостину дочку по руке. — Ай! — вскрикнула девушка, отпрыгнув и схватившись за пораненную конечность. — Ууу, ска-атина! — зло выплюнула она, разом потеряв интерес к кошаку. — Ну, чего смотрите? Нечего на эту кошку облезлую глазеть! — она развернулась и вышла прочь из сараюшки, в котором после недолгих раздумий и решили установить клетку.

— А хорошо он ее, от души! — хохотнул один из соседских парубков. — Вроде и животина, а все понимает!

Сельские покивали головами, соглашаясь. Малку в Солнечном недолюбливали, поэтому единогласно признали кошачью правоту. И только староста Божейко крайне неодобрительно покосился на разом присмиревшего весельчака. Но разборку устраивать в гостях не стал.

— Ну, пошли, панове, — Божейко отлично был знаком с правилами гостеприимства, поэтому вовремя понял, что надо уходить и уводить всю сельскую толпу. — Дела ждут.

Остальные потянулись к выходу. И вправду, у каждого было полно недоделанной работы, и времени на долгие посиделки с соседями не было. В сарае осталась только Параска, Тихон и Солоха.