Манипулятор в овечьей шкуре: как не стать жертвой его уловок

Они часто используют два «шестибуквенных слова», которые я запрещаю в терапии: просто и только. История всегда повторяется. Они стараются убедить меня, что я делаю ошибочные выводы, а в действительности они вели себя не настолько неправильно, насколько я предполагаю. Преуменьшение для них – это вовсе не способ чувствовать себя лучше, даже понимая, как плохо они поступили, это в первую очередь способ манипулировать моим впечатлением о них. Они не хотят, чтобы я видел в них преступника. Помните, им комфортно в их агрессивном обличье и образе поведения, поэтому их главная цель – заставить меня поверить, будто нет ничего плохого в том, каковы они из себя.

Ложь. Трудно определить, что человек лжет в момент, когда он это делает. К счастью, часто вовремя находятся убедительные доказательства, и правда выходит наружу. Но случается и такое. Вы даже не подозреваете, что вам врут, пока не становится слишком поздно. Если вы не хотите оказаться обманутыми, вам следует помнить: поскольку агрессивные личности всех типов обычно не останавливаются ни перед чем в стремлении достигнуть собственных целей, вам стоит ожидать, что они будут лгать и жульничать. Также необходимо помнить, что манипуляторы, являясь скрыто-агрессивными личностями, умеют лгать изящно и тонко. Тот, кто предложил формулировку судебной клятвы «говорить правду, только правду и ничего кроме правды» был хорошо осведомлен в том, как много есть способов солгать. Манипуляторы и другие характеропаты довели ложь до уровня искусства.

Очень важно помнить, что характеропатические личности лгут часто – иногда чисто из спортивного интереса – и охотно, даже когда сказать правду достаточно легко. Ложь путем умолчания – очень изящная форма лжи, которую используют манипуляторы. Как и ложь путем искажения. Манипуляторы могут скрывать от вас значительную часть правды или искажать ее отдельные элементы, чтобы держать вас в неведении. Я работал с людьми, которые обманывали самым наглым образом, изрекая истинные факты. Как можно лгать, говоря только правду? Они делают это, опуская моменты, жизненно необходимые для того, чтобы получить полную картину «всей истории».

Одна из самых тонких форм искажения – намеренная неопределенность. Это излюбленная тактика манипуляторов. Они тщательно продумывают свои истории и создают впечатление, что предоставили вам достаточно информации, но опускают существенные детали, которые в противном случае позволили бы вам узнать всю правду.

В истории Эла и Дона Эл не рассказал всю правду, когда Дон спросил о его планах на свою дальнейшую работу. Это было почти безобидное тщательно продуманное умолчание и в то же время разрушительная ложь. Эл намеренно говорил неопределенно о перспективах развития компании. Наверняка он прекрасно понимал, что Дон в конце концов узнает всю правду, но рассчитывал, это случится, когда его планы уже невозможно будет разрушить.

Отрицание. Как говорилось выше, это тактика, при которой агрессор отказывается признать, что он сделал что-то вредоносное или опасное, когда это действительно произошло. Таким образом он пытается скрыть (как от себя, так и от других) свои агрессивные намерения. Негодуя «Кто? Я?», агрессор мешает ему противостоять, заставляя жертву чувствовать, что она не вправе обвинять его в неприемлемом поведении. Это также способ, с помощью которого агрессор разрешает себе продолжать делать то, что он хочет делать. Повторюсь, данное отрицание не имеет ничего общего с отрицанием человека, который только что потерял любимого и не в состоянии полностью принять боль и осознать реальность потери. Классическое отрицание является главным образом «защитой» от невыносимой боли и беспокойства. Тактика отрицания – в первую очередь не «защита», а маневр, который агрессор использует, чтобы заставить других людей отступить, сдаться или даже почувствовать себя виноватыми из-за того, что они утверждают, будто он делает что-то не так.

В истории священника Джеймса тот активно отрицал свое чрезмерно раздутое честолюбие. Он отрицал, что причиняет боль своей семье и пренебрегает ею. Но сильнее всего он отрицал, что настойчиво преследует личные цели. Напротив, Джеймс считал себя смиренным слугой праведного дела. Ему удалось убедить множество человек (а возможно, и себя самого) в благородстве и чистоте своих намерений. Но в глубине души Джеймс понимал, что ведет себя нечестно. Это подтверждает его реакция на известие, что места в Совете старейшин ему не видать, если у него возникнут семейные проблемы. Узнав об угрозе его амбициозным планам, Джеймс мгновенно «преобразился». Он решил, что вполне может отложить службу Господу хотя бы на выходные и посвятить несколько дней своей семье. Слова пастора не открыли глаза Джеймсу. Он всегда и сам хорошо знал, что может помешать или помочь его карьере. Он понял, что если не позаботится о своем браке, рискует потерять то, чего действительно очень хотел. Поэтому он решил (по крайней мере, временно) изменить курс.