Манипулятор в овечьей шкуре: как не стать жертвой его уловок

Сразу после тяжелого переезда на отдельную квартиру и начала новой работы у Дженис просто не хватало времени и сил думать о Билле и детях. Поначалу Билл звонил ей изредка, как и обещал. Но в последнее время он начал звонить чаще, объясняя это тем, что она наверняка захочет послушать, как дела у детей.

Во время последнего звонка голос Билла звучал неуверенно, а язык слегка заплетался, когда он просил Дженис не беспокоиться о нем и о том, что его нестерпимо тянет выпить, или о грозящем ему увольнении. Он настаивал, что справляется с «невыносимой тоской» от разлуки и проблемами с детьми настолько хорошо, насколько это вообще возможно в одиночку. Чувство вины не покидало Дженис в течение нескольких недель и только усиливалось.

Неожиданный звонок из больницы привел Дженис в замешательство. «Передозировка? – спрашивала она себя. – Разве можно сердиться на человека, с которым случилась передозировка?» Не будучи уверенной в уместности своего гнева, она в конце концов опять отдала себя на растерзание чувствам вины и стыда. Увидев Билла, лежащего на больничной койке с трубкой в животе, она тут же забыла о словах доктора, будто на самом деле муж принял не такое уж большое количество обезболивающих таблеток, чтобы нанести себе серьезный вред. Она просто смотрела на него, представляя себе боль и страдание, которые «заставили» его сделать это. И снова ей начинало казаться, что она вела себя слишком эгоистично.

Она нужна Биллу, думала Дженис. И от этой мысли ей становилось гораздо лучше. Ей всегда нравилось быть кому-то необходимой. Муж потянулся к ее руке. «Я не надеялся, что ты придешь, – прошептал он. – Но я рад, что ты со мной. Я даже подумал, что не выживу, – добавил Билл. – Но теперь, когда ты вернулась, я уверен, все со мной будет хорошо».

Идеальная жертва

Когда Дженис позвонили из больницы, она разозлилась. Однако она не понимала, почему. Чутье подсказывало, что над ней издеваются, но Билл не сделал ничего откровенно жестокого. Поэтому она не дала волю своему раздражению. Со временем ее гнев сменился привычным чувством вины. В результате она увидела в Билле жертву, а не манипулятора. Когда все уляжется, ее чувство вины пройдет, но появятся разочарование и печаль. В этот порочный круг она попадала уже много раз.

Билл виртуозно владеет одной из тактик манипулирования, он изображает жертву с непревзойденным мастерством. Он точно знает, как вызвать сострадание и заставить жертву почувствовать себя плохой из-за того, что она «бросила» его в трудную минуту. А у Дженис есть все необходимые личностные характеристики, чтобы легко попасться на эту удочку, заглотив наживку целиком. Ей претят мысли о том, что она может оказаться плохим человеком. Она не любит никого обижать. На самом деле она одна из тех людей, которые больше заботятся о благополучии других, чем о своем собственном. Если ей кажется, что она ведет себя эгоистично, ее одолевают чувства вины и стыда. Поэтому, когда Билл совмещает тактику игры в жертву с приемами навязывания вины и стыда, Дженис берет ответственность на себя.

Еще Билл большой специалист в том, чтобы переложить на другого вину за собственное поведение. Он утверждает, что изменяет и впадает в ярость только тогда, когда пьет, а пьет только тогда, когда жена уделяет ему недостаточно внимания или пренебрегает им. У него есть два идеальных объекта для перевода стрелок: Дженис и выпивка. Но гораздо более разрушительным для Дженис является не роль козла отпущения, а роль жертвы этой манипуляции.

Синдром игрового автомата