maNika

И мулатка поймала себя на мысли, что дорого бы дала, чтобы Эрна так сказала о ней. Потом подумала, что ключевым в ее ответе является слово «мужчина», и улыбнулась:

– Признаться, я тебе немножко завидую.

– В чем?

– Тебе повезло найти любовь. В нашем мире это непросто.

– Но и несложно, – произнесла Мегера, по-прежнему не глядя на Амин. – Мир полон любви, просто мы не всегда ее замечаем. Мы убедили себя, что быть злым и холодным проще, потому что злые и холодные кажутся сильными, а любящие – слабыми.

– Кажутся? – удивленно подняла брови Карифа. – Любимый человек делает тебя уязвимым.

– И придает сил, – не согласилась Мегера. – Я знаю… Я видела, как ради любви крошили в капусту злых и холодных.

Теперь замолчала мулатка. И молчала почти так же долго, как Эрна, только никуда не ходила, сидела, облокотившись на спинку пластикового стула, смотрела, кажется, в себя, совершенно позабыв об остывшем кофе, и минут через пять сказала:

– Я никогда не знала любви.

Последовала пауза, но Мегера поняла, что должна молчать. И не ошиблась.

– То, что я тебе сейчас скажу, я скажу не для того, чтобы ты меня пожалела, а просто так. Потому что никому и никогда не говорила об этом и не собиралась: я не знала любви. Даже в детстве. Моя мать… – Амин покусала губу. – В общем, моя мать родила меня только потому, что слишком поздно сообразила, что беременна, и ни один врач не соглашался делать аборт. Можно сказать, я обязана рождением глупости, алкоголю и строгим законам… Отца я вообще не знала, подозреваю, что это был очередной клиент, у которого просто-напросто порвался презерватив. Или же он был настолько обдолбан, что позабыл о нем. Меня вырастила бабка, которой я тоже не была нужна, но бросить меня она посчитала неправильным, потому что была христианкой. Я ей благодарна, однако любви не испытываю, потому что бабушка была строга и за некоторые вещи я до сих пор на нее в обиде. Но при этом благодарна бабуле, потому что, когда мне было десять лет, в мою жизнь ненадолго вернулась матушка, решившая продать меня богатому педофилу, и только благодаря бабушке я не оказалась в гареме извращенца. И еще благодаря бабушке я ходила в школу… Ты училась в хорошей школе?

– Да, – честно призналась Мегера. – В отличной.

– А я – в муниципальной, из которой выходишь с пониманием того, что нужно сохранять экологию и пользоваться презервативами. Мне было мало таких знаний, я читала книги… не комиксы, а настоящие книги, старые учебники, поэтому девчонки до сих пор считают меня слишком умной, но я знаю, что несмотря на все прочитанные книги, не получила и сотой доли тех знаний, которые есть у тебя.

Эрна промолчала. Правда, получилось многозначительно.

– Я даже мечтала о колледже, – после короткой паузы продолжила Карифа. – Денег у нас не было, но я знала, что мне дорого заплатят за первую ночь… так говорил Чиба, местный сутенер, и даже присматривал за мной, потому что я пообещала… ну… – было видно, что Амин стыдно об этом вспоминать. – Ты ведь понимаешь, что это все равно должно было случиться, вот я и пообещала Чибе, что мы договоримся. Он присматривал за тем, чтобы меня никто не трогал, искал подходящего клиента, а потом… Бабушка умерла. Мать сторчалась за год до этого… Когда хоронила бабушку, поняла, что денег, которых заплатит Чиба, не хватит даже на один год в колледже, и пошла к «pixy». И знаешь… – Карифа грустно усмехнулась. – Самое смешное, что книги, которые я читала, помогли мне подняться в банде: я знаю больше, благодаря фантазии я могу придумать нестандартные ходы и быстро соображаю.

И только теперь мулатка взглянула на Мегеру.

– В твоей жизни не было любви, но ты сохранила главное: жажду любви. Ты ждешь ее, ты готова к ней, ты…

– Это делает меня слабой.

– Это делает тебя человеком, Карифа, – мягко ответила Эрна. – Любовь – это самое лучшее, что может случиться, что можно пережить, испытать, почувствовать… Но любовь бывает только у людей, потому что любовь – это все хорошее, что у нас есть, а если внутри нет ничего хорошего, то ты не человек.

– Ты говоришь, как гребаный священник, – криво усмехнулась Амин.

– Я говорю, как женщина, видевшая таких зверей, которых вы здесь, на другом берегу Большой Лужи[12], даже вообразить не можете, и я, поверь, абсолютно точно знаю, что отличает человека от нелюдя. К сожалению, знаю.

– Ты сбежала сюда от зла, которое видела в Европе? – тихо спросила Карифа.

– Да, – помолчав, подтвердила Мегера. – В том числе.

– Напрасно, – жестко произнесла мулатка. – Здесь не лучше.

– В таком случае, побегу дальше.

– Куда дальше?

– Куда-нибудь, – Эрна вновь перевела взгляд на воду. – У меня ведь еще и проблемы с GS, помнишь?

– Помню… – Карифа правильно оценила взгляд, которым Эрна ласкала водную гладь, и спросила: – Ты много ездила по миру?

– Довелось бывать не только в Европе.