Малыш и Те-которые...

Обед разительно отличался от ужина и завтрака в доме Блэков: здесь были и салат, и жареная курица, и паста, и вино, которое Мальсибер невозмутимо и, кажется, привычно разбавил наполовину водой, вызвав этим ехидный комментарий со стороны Блэка.

— Между прочим, — заступился за Мальсибера Гарри, — в древней Греции варварами считали тех, кто пил вино неразбавленным.

— Так мы же не в Древней Греции, — пожал плечами Блэк, — а разбавлять вино — это еще хуже, чем пить вчерашний чай.

— Видишь, какое я чудовище, — авторитетно заявил Мальсибер — и Блэк, не удержавшись, фыркнул.

Так что обед неожиданно почти примирил их всех — а когда подали десерт в виде больших безе, вызвавших у Гарри почти детский восторг, и кофе, на пустующем холсте появился крупный костистый старик в тёмной мантии и спросил:

— Кто тут про хоркруксы спрашивал? Ты кого привёл к нам в дом?

— Я спрашивал, — тотчас же отозвался Гарри, — а что?

— Для чего вам это знать, молодой человек? — спросил старик и велел: — Подойдите-ка поближе.

— А мне это очень надо, — ответил Гарри и, встав из-за стола, подошел к портрету. — Вопрос жизни и смерти, точно.

— Это он — хоркрукс, — сказал Мальсибер, тоже встав из-за стола и подходя к портрету. — И мы все очень хотим вынуть из него эту дрянь, не рискуя жизнью Гарри.

— Что же, цель благая, — сказал старик, разглядывая Гарри. — Тебе нужен кадуцей, — обратился он к Мальсиберу. — Знаешь, как им пользоваться?

— Мерлин... — прошептал тот. — Да! Да, я знаю — отец в детстве мне его показывал... только... Мерлин, я забыл о нём! И я не умею, — признал он. — Вы научите?

— Принеси, — велел старик. — Я помогу.

— А что такое кадуцей? — с интересом спросил явно повеселевший Гарри. Возможность избавиться от части лордовой души и остаться в живых его очень обрадовала.

— Кадуцей — это жезл Меркурия, покровителя торговли, — сообщил ему Трэверс. — Такая палка со змеями. И я пока не понимаю, при чём тут он...

— Не только Меркурия, — поправил его Снейп, поскольку Мальсибер после слов портрета куда-то убежал. — К Меркурию он попал от Гермеса — древнегреческого бога, который покровительствовал не только торговле. Если память меня не подводит, он был вестником богов — а ещё, — добавил он медленно, — сопровождал души в Аид. Змеи на его кадуцее хватали душу — и утягивали за собой. Но я до сих пор считал, что кадуцей — просто легенда...

— Кто же ставит на свой герб изображение легенды? — упрекнул старик с портрета. — Это древний артефакт — но он вполне реален... и я надеюсь, что Ойген сможет им воспользоваться, — добавил он с неприятным сомнением.

— А если не сможет? — вскинулся Блэк. — Мой крестник что, учебное пособие для мага-недоучки?

— У вас, мистер Блэк, есть другие предложения? — осведомился портрет.

— Нет, — зло сказал Блэк и сердито добавил: — Вот зачем было змею сразу убивать? Пусть бы сначала на ней и потренировался!

— Ну, кто ж знал, — ответил Трэверс. — Но ведь это вправду шанс для Гарри!

— Да где его носит?! — нервно воскликнул Блэк. — У вас что, такой бардак в... где там этот кадуцей хранится?

— Кто бы говорил о бардаке, — скривил губы Снейп, — придет, куда он денется.

— Да когда?! — воскликнул Блэк.

А Гарри со вздохом подумал о том, что будет, когда эти двое окажутся на острове. Может, можно как-нибудь их примирить? Почему они вообще всё время друг к другу цепляются? Вообще, по его наблюдениям, этим двоим следовало бы дружить: слишком уж они были похожи друг на друга. Как бы это объяснить им?

Пока он так раздумывал, Мальсибер, наконец, вернулся, и в его руке была зажат небольшой, размером с волшебную палочку, вытянутый предмет, на одном конце которого трепетали небольшие крылышки.

Глава 26

— Вытащи из меня поскорее эту дрянь! — потребовал у Мальсибера Гарри. — Это же хуже, чем паразиты, которые в рыбе заводятся! — он брезгливо передернул плечами.

— Подожди, — попросил его Блэк, — он же не умеет ничего! Пусть ему сначала все расскажут — а мы послушаем, чтобы в случае чего вмешаться.

— Отец меня учил, — сказал Мальсибер, проводя ладонью по кадуцею, сделанному, судя по всему, из золота, сильно потемневшего от времени. — Но я буду благодарен, если вы расскажете, как им пользоваться, ещё раз, — вежливо обратился он к портрету.

— Вряд ли твой отец учил тебя вытаскивать куски чужой души из живого человека, — произнёс старик с сомнением, и Мальсибер покачал головой:

— Я тогда даже не слышал о таком.

— Тут есть нюансы, — старик погладил пальцами подбородок. — Сложность будет в том, чтобы объяснить змеям, какая именно душа тебе нужна. И вторая — что с ней потом делать.

— То есть он может вытащить душу Гарри вместо души этого мерзавца? — Блэк помертвел и вцепился в плечо крестника так, что пальцы побелели. — Да пропади пропадом такая помощь! Найдем другой способ!

— Не вытащит, — раздражённо бросил старик. — Если всё по уму сделать. А так ваш Гарри рано или поздно тронется умом — потому что нельзя быть двум душам в одном теле. Хоркрукс, конечно, не душа, но с ума свести ему сил хватит.