Малыш и Те-которые...

— А ничего менее чудовищного здесь нет? — поинтересовался несчастный Гиббон. — Это не музыка, это же какое-то звуковое Круцио!

— Тут есть разное, — сказал Гарри, который, кажется, единственный из всех Гиббона жалел и всегда разговаривал с ним подчёркнуто дружелюбно. — Вам чего хотелось бы?

— Классического, — грустно ответил Гиббон.

— Классического? — озадаченно переспросил Гарри. — Битлз, что ли? Или Роллингов?

— При чем тут жуки и камни? — изумился Гиббон. — Я имею в виду симфонический концерт или оперу.

— Э-э... — Гарри почесал макушку. — Нет, такого нет... Но вообще можно поискать же? — спросил он Трэверса.

Тот скорчил глубокомысленную гримасу и изрёк:

— Поискать всегда можно.

— Лучше бы что веселое, — попросил здоровяк Джагсон, — как у "Вещих сестричек", — он ностальгически вздохнул.

— Можно и то, и то, — авторитетно проговорил Трэверс.

— Это как? — округлил глаза Джагсон. — "Сестрички" с оркестром?

— С камерным? — ужаснулся Гиббон.

— Сдурел? — заржал Долохов. — Или по камере в Азкабане ностальгия замучила? Ты ещё сводный хор дементоров предложи!

— Камерный — это малый! — неожиданно сорвался Гиббон.

— То есть не всё левое крыло, а только Пожирательский ярус? — деловито уточнил Долохов, — ну это же меняет дело!

— Да что с вами говорить! — Гиббон махнул рукой, развернулся и ушёл, что-то горестно бормоча себе под нос.

— Никогда Гиббону не понять человека, — заржал Роули.

— Что вы все к нему цепляетесь? — раздражённо спросил Гарри. — Я бы тоже нервным был, если бы меня дразнили. Как в начальной школе!

— В начальной школе? — Сириус ехидно ухмыльнулся. — Не льсти Роули. Для него это недостижимый идеал.

— В маггловской начальной школе! — не менее ехидно ответил ему Гарри, научившийся за прошедшие три года отлично имитировать интонации крёстного. — В которой я учился. Вот там пятилетки очень любили дразнить кого-нибудь за дурацкие фамилии.

— У магглов есть школы? — изумился Роули. — Они же дикари!

— Это, между прочим, тоже магглы сделали, — сказал Гарри, указав на плеер.

— Блэк — маггл? — обомлел Роули. — Что? — повернулся он к Трэверсу и Гарри. — Вы же сами сказали, что это он придумал!

— Кто сказал? — Гарри прикусил изнутри щеку, чтоб не рассмеялся. Трэверс захихикал.

— Так Эктор же и сказал! — кивнул в сторону приятеля Роули.

— Ничего подобного! — возмутился Трэверс. — Я сказал, что он громкость регулировал! Видимо, перестарался, и кое-кто оглох.

— Или мозги кое-кому отшибло, — поддержал его Сириус.

— Причём с рождения! — подключилась Белла, — Блэки магглами не бывают!

— Правильно, — поддержал её Родольфус. — Блэки бывают только сквибами.

— Сквибами все бывают, — не осталась в долгу супруга, — и Лестрейнджи, и Трэверсы, и Джагсоны!

— А Малфои? — с интересом спросил Трэверс. — Бывают Малфои-сквибы?

— Нет, — Родольфус почему-то рассмеялся. — Малфои — это Малфои. Там уже не важно, сквиб он или нет.

— Да уж, — сердито сказал очень не любивший Малфоя Роули, — эти павлины ощипанные и без магии всех поимеют! Мы в Азкабан попали — а Малфой отоврался, что под Империо был!

— Потому что врать тоже надо уметь, — наставительно проговорил Долохов.

— А что ж ты сам не научился? — ухмыльнулся Роули.

— А я честный человек! — ответил Долохов. — Все эти финты не по мне. И потом, — он усмехнулся, — меня ж на месте взяли. Какое там Империо.

— Значит, мы все здесь — честные люди, — подытожил Трэверс, — и за это надо выпить!

— У тебя есть? — радостно спросил Долохов. — Только не яблочный сидр?!

— Интересно, ты хоть один разговор к выпивке не сводишь? — набросилась на Трэверса Беллатрикс.

— Разумеется, — обрадовался он, — кто хочет покурить?

— Руди! — возмущённо воскликнула Белла.

— Есть кальвадос, — сообщил тот собравшимся, одновременно разводя руками. — Правда, пока всего двухлетней выдержки.

— Прекрасно, — обрадовался Долохов, — кто с нами?

— Все! — бодро провозгласил Трэверс.

Гарри только рукой махнул и молча аппарировал на остров, на котором стояла их с Трэверсом и Блэком хижина, и который здесь называли теперь малым — по аналогии с соседним, большего размера, на котором жили остальные.

Оба Блэка — и Сириус, и Беллатрикс — молча переглянулись, но на пьянку не пошли. Сириус аппарировал следом за крестником, а Белла, которой с утра сильно нездоровилось, пошла к себе, на ходу набрасывая на дом все известные ей заглушающие чары — слушать пьяное веселье она не собиралась.

Глава 44

Укулеле так и осталась у Гиббона, который вознамерился переделать её в виолончель и, разумеется, не преуспел.

Гарри, которому он взялся изливать душу, после того как получил-таки свою вожделенную классическую музыку на сотне СД-дисков, его горем проникся и доставил Гиббону несколько маггловских книг по изготовлению струнных иструментов.

И Гиббон напрочь пропал для общества (которое этого сначала и не заметило).

Он экспериментировал с разными породами древесины, пытаясь создать ЕЁ — лучшую в мире виолончель.

* * *

— Слушайте, а куда подевался наш Гиббон? — поинтересовался как-то вечером Джагсон.

— А Мордред его знает, — махнул рукой Роули.

— Его давно нет, — возразил Джагсон.