Малыш и Те-которые...

Руквуд, Долохов и Гиббон жили поодиночке, но если для двух первых это было их личным решением, желающих оспорить которое не нашлось, то последний с радостью разделил бы с кем-то кров. Но его не звали. Он вообще выглядел в здешней компании человеком лишним и случайным, и его присутствие, похоже, никого особенно не радовало.

А ещё среди обитателей второго острова гуляла сомнительная шуточка — "нас здесь семь человек и Гиббон!"

Гиббон делал вид, что ничего не слышит, однако же навряд ли это было правдой: с чем с чем, а со слухом у него не было никаких проблем.

Более того: в какой-то момент неожиданно для всех выяснилось, что Гиббон — музыкант.

Выяснилось это совершенно случайно, когда Трэверс купил где-то укулеле и решил научиться играть, но, поскольку музыкального слуха у него не было никакого, то репетировать он решил на втором острове.

Бывших коллег было не жалко, в отличие от Малыша.

Когда Трэверсу в очередной раз надоело мучить ни в чем не повинный, но на удивление капризный инструмент, и он оставил его в тени и ушёл курить под пальмы, Гиббон тихо подошёл и, уселись на песок, взял укулеле в руки, что-то где-то покрутил — и заиграл.

— Ты что, умеешь? — искренне изумился не поверивший глазам и ушам (вроде обычную сигарету брал!) Трэверс.

— Что тут уметь? — дернул левым плечом Гиббон. — Не виолончель же. И не скрипка.

Трэверс, который однажды, обкурившись, слушал игру на скрипке, а потом решил её повторить, нервно поёжился.

— Слава Мордрреду, — с чувством сказал он.

Гиббон лишь вздохнул в ответ, а потом всё-таки пробурчал себе под нос:

— Виолончель... вы разве же поймёте...

— Почему это мы не поймём? — возмутился Трэверс.

— Да потому что, — он безнадёжно махнул рукой. — Это музыка... искусство... а вы... эх!

— А мы тоже искусство ценим, — Трэверс решил обидеться. — Мы в кино бываем! А Малыш вообще недавно плеер купил, с музыкой!

— С музыкой? — уцепился Гиббон за одно из немногих знакомых ему в реплике Трэверса понятий. — Что это — плеер? Инструмент? Или что-то вроде граммофона?

— Ну типа того, — задумался Трэверс, — только он меньше, а музыки — больше. Часа три работает без подзарядки.

— Без чего? — не понял Гиббон. И жадно попросил: — А можно посмотреть? И... послушать?

— Да почему нельзя? — Трэверс никогда не был жадным, да и Малыш тоже, — я принесу. Могу прямо сейчас, если Малышу он не нужен.

— Принеси! — пылко воскликнул Гиббон. И добавил, вспомнив: — Пожалуйста.

Гарри на просьбу дать послушать плеер охотно согласился и вручил Трэверсу аппарат с крошечными наушниками.

— А можно вообще настроить на громкую трансляцию, — предложил он, — мы тут с Сириусом и Ремусом немного поколдовали. Показать?

— Давай, — с предвкушением сказал Трэверс.

Нет, определенно, бывших коллег давно пора было слегка встряхнуть.

А что для этого подходит больше музыки?

Особенно громкой.

— Как ты думаешь, что им поставить для начала? — спросил Гарри. — Тут много всякого...

— А давай ту немецкую группу, — хихикнул Трэверс, — очень впечатляет.

* * *

Немецкая группа не подвела — громкие раскаты барабанов и грохот тяжёлого металла обрушились на мирный Пожирательский остров.

— Боже мой, — первым смог хоть что-то вымолвить Гиббон, зажимая руками уши — видимо, от шока позабыв о куда более действенных способах их защиты.

— Вот чего мне не хватало! — обрадовался мгновенно появившийся на шум Долохов. — Отлично же!

— Бодро так, — поддержал его Джагсон.

Белла вылетела из дома с палочкой наперевес — и на слушателей и организаторов концерта обрушились струи холодной воды.

— Началось, — пробормотал Долохов, еле успев накрыть плеер щитом. — Белла, тебя в школе заглушающим учили?

— Эта дрянь все заглушающие пробила! — зло ответила Белла. — Какой кретин это устроил?

— А что, много альтернатив? — хмыкнул вышедший следом за женой Родольфус.

— Мы просто хотели вас встряхнуть немного, — с лёгким смущением проговорил Гарри.

— У вас, несомненно, получилось, — вежливо сообщил ему Родольфус.

— Ручаюсь, что не обошлось без моего безмозглого кузена! — сердито ответила Белла, но уже без прежнего запала. Она уже перестала называть Гарри "мой Лорд", но явно выделяла его из прочих.

— Не угадали, — улыбнулся Гарри. — Это была наша с Эктором идея. И некоторым, по-моему, понравилось! — он покосился на Долохова.

— Да, Блэк громкость регулировал, — без зазрения совести сдал Сириуса Трэверс, — здорово, да?

Гарри посмотрел на Трэверса с укором. У него же почти получилось! Зачем было признаваться?

— Идиот, — припечатала братца любящая кузина, — и всегда таким был!

— Кто бы говорил! — не остался тот в долгу.

Родольфус выразительно кашлянул, но на Блэка это не произвело никакого впечатления.

— Какое трогательное единодушие! — сладко сказал оторвавшийся от мольберта Рабастан, — истинно блэковское!

— Кто бы говорил! — хором повторили Блэк и Беллатрикс — и яростно уставились друг на друга. Гарри, не сдержавшись, засмеялся, Долохов махнул рукой, а Трэверс предложил:

— Может, ещё что-нибудь послушаем? Можно не такое громкое...