Читаем Малый дом в Оллингтоне. Том 2 полностью

– Неужели не было? Я склонна думать, что этому человеку было бы приятно видеть меня прицепленной к его петлице. Я встретилась с несколькими друзьями – друзьями женского пола, мистер Кредль, хотя две из них были со своими мужьями, – из нас составилась компания, и мы отправились в Хэмтон-корт[25]. Значит, мой джентльмен опять ушел! Вот мне и досталось – не разгуливай! Не так ли, мисс Спрюс?

Ложась спать в эту ночь, мистрис Ропер решилась во что бы то ни стало отделаться как можно скорее от своих семейных постояльцев.

<p>Глава XLII. Болезнь Лили</p>

У Лили была хорошая конституция тела, и ее выздоровление не сопровождалось ни возвращением болезни, ни продолжительной слабостью, но, тем не менее, ей не позволяли вставать с постели несколько дней после того, как горячка миновала. Во все это время доктор Крофтс приезжал каждый день. Напрасно мистрис Дейл умоляла его не делать этого, и говорила, что чувствует себя обязанной не принимать более его визитов, когда надобность в них совершенно окончилась. Крофтс отвечал ей или шутками, или вовсе ничего не отвечал, а все-таки продолжал ездить ежедневно и почти всегда в тот же самый час, именно когда вечерело, так что ему было возможно просидеть четверть часа в сумерках и потом возвращаться в Гествик впотьмах. В это время Белл получила разрешение входить в комнату сестры. Она всегда встречалась с доктором Крофтсом у постели Лили и ни разу не оставалась с ним наедине после того дня, когда он нерешительно признался ей в любви, и когда она так же нерешительно отказалась принять его предложение. Она виделась с ним наедине только на лестнице или в гостиной, но не оставалась с ним разговаривать, как бывало прежде, а разговоров о любви тем более не было.

Белл никому не говорила о предложении Крофтса. Лили, если б оказалась на ее месте, по всей вероятности, тотчас рассказала бы все матери и сестре, но ей не доводилось и оказываться в таком положении, в каком находилась Белл во время признания доктора в любви. Что бы ни было говорено с нею, во всяком случае, она после свидания непременно рассказала бы об этом без всякой утайки. Она бы объявила, любит или нет того человека, могла ли его любить, и дала бы ему ответ верный и определительный. Белл этого не сделала и отвечала доктору если и верно, то неопределенно. А между тем, когда Белл удалилась и стала размышлять о случившемся, она была счастлива, довольна и почти торжествовала. Она не задавала себе вопроса, следует ли ожидать от доктора Крофтса дальнейших объяснений, не зная, в чем могли состоять эти объяснения, а все-таки была счастлива.

В это время Лили сделалась капризной, резкой в словах, позволяла себе маленькие причуды по праву выздоравливающей, в виде компенсации за прежние страдания и лишения. Она притворялась, что очень беспокоится насчет своего обеда, и уверяла, что в такой-то день выйдет на воздух, пусть себе доктор Крофтс повелевает как знает.

– Он старый грубиян, вот и все тут, – говорила она сестре в один вечер после его отъезда, – и право, нисколько не лучше других.

– Кто же эти другие? – спросила Белл. – Во всяком случае, он вовсе не стар.

– Ты знаешь, что я хочу сказать. Он такой же брюзга, как доктор Груфен: воображает, что все обязаны исполнять его приказания. Разумеется, ты за него заступишься.

– Не мешало бы и тебе заступиться за него после всего, что он для нас сделал.

– И я заступлюсь, без всякого сомнения, перед всеми, кроме тебя. Я ужасно как люблю подтрунивать над ним перед тобой.

– Лили, Лили!

– Да, люблю. Из тебя так трудно вызвать искру огня, и поэтому, когда узнаешь место, где находится кремень, так вот так и хочется высечь огня. Что он имел в виду, когда говорил, что мне нельзя будет встать в воскресенье? Не беспокойтесь, я встану, если мне захочется.

– Но если мама попросит тебя этого не делать?

– О, мама не захочет этого, если он не станет вмешиваться и приказывать. О, Белл, какой он будет тиран, когда женится!

– Неужели?

– И как бы ты была покорна, если бы сделалась его женой! Тысячу раз жаль, что вы не влюблены друг в друга, то есть если ты еще не влюблена.

– Лили, помнится, ты дала обещание не говорить мне об этом.

– Да, правда, но это было давно, с тех пор обстоятельства изменились… весь мир изменился. – При этих словах голос Лили задрожал и отозвался грустью. – Я чувствую, как будто мне должно быть позволено говорить, о чем вздумается.

– Говори, говори, что хочешь, душа моя.

– Ведь ты знаешь, Белл, у меня не осталось ничего собственного, о чем бы стоило поговорить.

– Сделай милость, Лили, душа моя, не говори ты этого.

– Но это правда, Белл, и почему же мне не говорить? Неужели ты думаешь, что я не говорю этого самой себе, когда бываю одна, когда задумаюсь и потом все думаю и думаю. Ты не должна скупиться, тебе как будто жаль этого, а почему бы мне иногда и не поговорить об этом?

– Для тебя я ничего не пожалею, только мне думается, что это останется навсегда так.

– Спроси себя, Белл, как бы это было с тобой на моем месте. Впрочем, иногда мне кажется, что ты судишь обо мне совсем иначе, чем о себе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Барсетширские хроники

Похожие книги