Макинтош - Избранные работы

Вот почему, когда Саул взглянул на Давида и сравнил его с Голиафом, он, с одной стороны, был прав, сказав: "Не можешь ты идти против этого Филистимлянина, чтобы сразиться с ним, ибо ты ещё юноша, а он воин от юности своей". Это было сравнение плоти с плотью, и с этой точки зрения, Саул был прав. Если сравнивать подростка с исполином, то в исходе сражения можно не сомневаться, но, с другой стороны, Саулу следовало бы сравнивать силу Голиафа с силой Бога воинств Израильских. Что и сделал Давид: "И сказал Давид Саулу: раб твой пас овец у отца своего, и когда, бывало, приходил лев или медведь и уносил овцу из стада, то я гнался за ним и нападал на него и отнимал из пасти его; а если он бросался на меня, то я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его;. и льва и медведя убивал раб твой, и с этим Филистимлянином необрезанным будет то же, что с ними, потому что так поносит воинство Бога живого". Это было свидетельством в пользу веры. Ибо рука, предотвратившая одну беду, способна предотвратить и другую. Во всем нет никаких "если". Давид не ждёт знамения, он просто говорит: "Раб твой пойдёт". Задолго до того, как Давид явился людям и представился им как раб Бога и слуга Израиля, он почувствовал в себе тайное присутствие силы Бога. Иными словами, Давид не хвастался своей победой над львом и медведем; никто, казалось, не слышал об этом прежде, и сам он вряд ли упомянул бы об этом, если бы не должен был доказать, что не без основания верит в то, что великий подвиг, который он собирался совершить, был ему по плечу. Он охотно признался бы, что эта сила исходит не от него, а от Бога. То же самое и с Павлом, восхищённым до третьего неба: в течение 14 лет апостол держал этот случай в тайне и не разглашал бы его, если бы плотские помыслы Коринфян не вынудили его сделать это. Итак, оба эти случая очень поучительны для нас. Ибо большинство из нас имеют обыкновение много говорить о своих делах или, по меньшей мере, думать о них хвастливо. Плоть любит прославлять все, что может её возвеличить. И если Господь, несмотря на все наше зло, помогает свершить что-то даже незначительное, то как быстро в нас селится дух гордыни и самоудовлетворения.

О благодати Бога хорошо рассуждать тогда, когда сердца наши исполнены благодарного поклонения ей, что в корне отличается от эгоистичного поклонения вещам. Давид хранил свою тайну о победе над львом и медведем глубоко в душе и не выдавал её, пока не представился случай. Но он не говорит о победе как о своей личной заслуге, а просто: "Господь, Который избавлял меня от льва и медведя, избавит меня и от руки этого Филистимлянина". Бесценная, несравненная вера, исполненная самоотречения! Вера, полагающаяся во всем на Бога и не доверяющая ничему плотскому, она обращается со своею нуждой только к Богу и учит нас с глубочайшей благодарностью забывать о себе и воздавать всю славу Ему.

Но часто требуется большая духовность, чтобы почувствовать разницу между языком веры и банальными высказываниями напускной религиозности. Саул прекрасно усвоил религиозные обряды и религиозную фразеологию, как мы не раз могли в этом убедиться, читая историю его жизни; о том же свидетельствует и разговор Саула с Давидом. Напускная религиозность и вера здесь противопоставлены друг другу. Когда Давид ясно и недвусмысленно подтвердил свою веру в присутствие и силу Господа, то Саул сказал: "Иди, и да будет Господь с тобою". Но как же плохо он знал, что означает быть рядом с Господом. Казалось, он доверял Богу, но на самом деле он доверял лишь своему оружию и одежде. Понимая смысл сказанного, он вряд ли стал бы одевать и вооружать Давида. "Иди, и да будет Господь с тобою!" Эта фраза прозвучала из уст Саула как явная банальность, она в действительности ничего не значила, ибо он и не представлял, как Давид так просто пойдёт с Господом. Нам следует здесь задержаться, чтобы понять, в чем тут кроется грех. А грех заключается здесь в употреблении слов, самих по себе ничего не значащих, а только попусту склоняющих имя Бога и веру.