Макинтош - Избранные работы

Вот вопрос веры. Человек веры смог увидеть не полки Саула. Нет. То были воинства живого Бога — воинства того самого Вождя, Который вывел их через Чермное море, ужасную пустыню и Иордан. В глазах веры не было ничего низменнее и ничтожнее, чем этот Филистимлянин. Но как превратно понимают суждения и действия веры и недооценивают их. Народ Бога терпит бедствия. Это хорошо видно на каждой странице истории Израиля и, можно добавить, на каждой странице истории Церкви. Путь искренней, детской веры скрыт от глаз человека. И если слуги Господа опускаются до низменного состояния, то они никогда не смогут понять, из какого источника черпает силу тот, кто поступает согласно вере. Давида могут не понять по разным причинам и приписать ему всякие неверные побуждения; его могут обвинять в высокомерии, своенравии и непокорности. Все это должен ожидать тот, кто принимает на себя первый удар в тяжёлом положении. Из-за того, что большинству не достаёт веры, человек остаётся один и тогда, когда он выступает во имя Господа Бога, другие истолковывают его действия неправильно. Подобное случилось и с Давидом. Он не только не нашёл поддержки в трудную минуту, но вынужден был терпеть посмеяние и поругание от старшего брата своего Елиава. "И услышал Елиав, старший брат Давида, что говорил он с людьми, и рассердился Елиав на Давида и сказал: зачем ты сюда пришёл и на кого оставил немногих овец тех в пустыне? Я знаю высокомерие твоё и дурное сердце твоё, ты пришёл посмотреть на сражение" (1 Сам. 17,28). Так судил Елиав о действиях Давида. "И сказал Давид: что же я сделал? не слова ли это?". Давида побуждала вперёд совсем неведомая Елиаву сила, и он не заботился о том, чтобы оправдать свои действия в глазах высокомерного брата своего. Так почему же Елиав не выступил на защиту своих братьев? Почему это не сделали ни Аминадав, ни Самма? Просто потому, что не верили. И не только эти трое братьев оставались бессильными, но и все собрание оставалось в состоянии ужаса перед лицом врага, и теперь, когда среди них появился тот, которого Бог послал, чтобы свершить чудо, никто не сумел понять его. "И сказал Давид Саулу: пусть никто не падает духом из-за него; раб твой пойдёт и сразится с этим Филистимлянином". Бесценная вера! Никакие трудности не остановят её, и ничто не помешает ей. Чем являлся Филистимлянин для Давида? Ничем. Его гигантский рост и грозные доспехи — всего лишь частности, а вера никогда не смотрит на частности, она обращается прямо к Богу. Если бы душу Давида не оживляла вера, он не мог бы произнести эти слова: "Раб твой пойдёт и сразится с этим Филистимлянином". Но обратите внимание, что сказал тот, кто первым должен был выступить против страшного врага: "И сказал Саул Давиду: не можешь ты идти против этого Филистимлянина". И это говорит царь Израиля! Какой разительный контраст между человеком, обладающим властью, и человеком, обладающим мужеством. Несомненно, Саул должен был выступить в защиту его стада, которое доверилось его попечению. Но, увы, Саула не волновала забота об Израильтянах с тех пор, как он стал править Израилем, и мы можем с уверенностью сказать, что мысль о риске ради своего народа никогда не приходила на ум этому себялюбивому человеку. "Не можешь ты идти против этого Филистимлянина!" Да, это правда, но Господь мог, а Давид просто опирался на Его сильную руку. Вера Давида держалась на могуществе Того, Который появился перед Иисусом Навиным у стен Иерихона с обнажённым мечом в Его руке и назвался "вождём воинства Господня". Давид осознавал, что народ Израиля не перестал быть воинством Господним, хотя опустился с того уровня, на котором находился во времена Иисуса Навина. Да, это все ещё было воинство Господне, ибо нынешняя битва напоминала собой ту, в которой Господь сражался, а солнце и луна стояли для того, чтобы Иисус Навин мог исполнить приговор Бога над Гаваонитянами. Искренняя вера в Бога поддерживала дух Давида, хотя Елиав обвинял его в гордыне, а Саул утверждал, что ему не хватит сил сразиться с врагом.

Читатель, ничто не может дать человеку столько сил, энергии и уверенности, чем осознание того, что идёшь во имя Бога и что Бог с тобой. Это чувство способно устранить любое препятствие и освободить душу от всего плотского, отдав её прямо во власть Всемогущего. Только необходимо быть вполне уверенным, что мы на стороне Господа и что Его рука действует с нами заодно, и тогда никто и ничто не сможет отвратить нас от пути служения и свидетельства Богу. "Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе", — утверждает апостол. И опять: "И поэтому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова" (2 Кор. 12, 9). Даже наименьший из святых может творить чудеса благодаря Христу. Если даже человек просто обратится к Нему, то уже есть причина говорить "о творении чудес".