Махно. II том

– Молочанск. Капитан Макеев. Слушаю, господин полковник. Понял, конечно. Уже идём. До встречи, – сказал он и опустил трубку.

Махно стоял рядом с орудием и смотрел в бинокль. К нему подлетел на коне Лев Зиньковский.

– Батько, есть хорошие новости.

– Неужели нашёл? – Махно опустил бинокль.

– Кого?

– Ну, ты же про Настю? – переспросил Махно.

– Нет, батько, как в воду канула.

– Так в чём же твоя новость?

– Наши вошли в город с юга.

– По коням, – негромко сказал Махно.

– По коням!!! – повторили громко во весь голос все ординарцы.

Махно влез на коня, выхватил шашку и крикнул:

– За мной!

Конный батальон под личным командованием Нестора Махно и артиллерийский полк Михаила Полонского двинулись на Александровск.

В штабе Шкуро полковник Шифмер-Маркевич докладывал генералу:

– Андрей Григорьевич, с севера, с востока и с юга нас обложили. Никакой подмоги нет. Вместо наших в город рвутся махновцы.

– Соедините меня с Каховкой.

– Слушаюсь.

Вошёл офицер.

– Господин генерал, в город входят махновцы.

На столе зазвонил телефон.

– Генерал Шкуро.

– Врангель. Что у вас, Андрей Григорьевич?

– Плохи дела, Пётр Николаевич. Резко ухудшилась обстановка. С севера, с востока и с юга в город рвутся махновцы. Кавалерию свою мы вчера отправили на обнаружение и ликвидацию артдивизиона Махно. Но они не выполнили своего предназначения и сейчас где-то на марше. И сейчас мы не имеем помощи ни с одного из направлений, оголены и едва сдерживаем натиск неприятеля. Наши гарнизоны в Пологах и Молочанске разбиты. Что прикажете?

– Снимайтесь и идите в Каховку.

– Слушаюсь, Петр Николаевич.

На том конце провода Врангель опустил трубку, откинулся на спинку стула и повернулся к сидящему поодаль генералу Слащёву.

– Ну, вот мы и потеряли Александровский уезд. Сейчас к Екатеринославу подходит Лазаревич. По сути, губернию мы почти проиграли. Плохо работаем. У большевиков лучше налажен контакт с населением. Они лучше влияют на него. Они смогли привлечь Махно на свою сторону. А мы – нет.

– Вы считаете, что с Махно можно было договориться?

– А вы считаете, что этого не следует делать?

– Но с кем тогда строить будущую Россию?

– Вы не ответили на мой вопрос, Яков Александрович. А для того, чтобы думать о строительстве будущей России, её надо как минимум удержать, а мы вынуждены обороняться и терять. У нас остался последний оплот – Крым. Мы со всех сторон осаждены и прижаты к Чёрному морю.

– Больше красные от нас не получат подарков.

– Яков Александрович, вашими бы устами да лекции читать в кадетском корпусе. Вы не задумывались о переходе на преподавательскую работу? Военным студентам было бы чрезвычайно интересно узнать о том, как вы сдали Николаев и Херсон, Каховку, Чаплинку и Каланчак. Назовите мне аванпост, который бы вы смогли удержать?

– Давайте оставим Андрея Григорьевича Шкуро в арьергарде и отведём войска за Перекоп. И начнём готовить укрепление.

– Это вы уже пытаетесь думать за меня, вместо того, чтобы думать за себя. А сами-то вы не хотите остаться в арьергарде?

– Я не против. Приказывайте. Но вы же знаете, что я специалист по возведению фортификационных укреплений.

– О, да вы ещё не все таланты проявили. Ладно. Дождитесь генерала Шкуро. Передайте ему позиции и уходите за Сиваш. Телеграфируйте в Симферополь о готовности укрепрайона, генерал Слащёв.

– Слушаюсь.

Махно уже ехал по улицам Александровска в автомобиле, запряжённом в четвёрку серых лошадей. Вокруг него верхом на вороных ехали восемь девушек, одетых в амазонки. У каждой из них на боку висел маузер в жёлтой кобуре. На полном скаку подъехал всадник.

– Батько, с западной окраины в Александровск вошёл атаман Григорьев и уже грабит город.

Махно обернулся к Задову, сидящему на заднем сидении.

– Слыхал?

– Слыхал.

– Надо снимать Никифора. Он портит революцию. И ещё, Лёва. Если ты не найдёшь мне Настю, то я сделаю тебя евнухом в этом прекрасном гареме, – сказал Махно и показал на охранявших его амазонок. Те рассмеялись.

– Хорошо, батько.

– Ты уже согласен?

– Расшибусь, но найду.

– Да, уж расшибись. Только не насмерть. Ты нужен революции и мне живым.

– Хорошо, батько. Разреши я побеседую с новыми командирами.

– Кто тебя интересует? Орловцы?

– Да.

– Хорошие мужики. Не обижай их.

– И не собираюсь.

Штаб Махно расположился в гостинице. Лев Зиньковский постарался, чтобы его номер был через стенку с номером Полонского. Тотчас, прихватив бутылку самогона и закуску, он постучал в дверь командира артиллерийского полка.

– Войдите! – отозвался из-за двери хозяин.

– Принимай сосед соседа!

– А, Лев Николаевич! Прошу. Заходите. Милости прошу. Присаживайтесь. Что это у вас? Горилка? Ну, что ж, наш батько, надеюсь, не будет против того, чтобы мы немного попраздновали.

– Давай пару кружек.

– Наливай.

– За победу.

– Твоё здоровье.

– Так ты из самого Орла, Михаил Алексеевич?

– Не совсем. Я мценский. Но в Орле лежал в госпитале после фронта. Кстати, вместе со своим штабистом.

– Ну и как, хорошо подлатали?

– Не жалуюсь. Наливай.

– Чувствуется, крепкий русский человек. Будь здоров.

– И ты будь здоров. А ты, Лев Николаевич, батьку-то давно знаешь?

– С детства.

– А что с женой у него?

– Пропала.