Магнус Чейз и боги Асгарда. Меч Лета

Издалека, да ещё сквозь завесу брызг, я не слишком хорошо видел бога – разглядел только ярко-рыжие патлы до плеч, рыжую кудрявую бородищу и накачанные ручищи, торчащие из обрезанных рукавов кожаной куртки. На нём были железные рукавицы, смахивающие на клешни робота, и кольчужная жилетка, которую Блитцен назвал бы последним писком моды.

– Бороду твою в костёр, отродье скотское! – взревел бог. – Отис, это ты? Где моя артиллерия?! Где поддержка с воздуха?! Где, Хель тебя забери, моя кавалерия?!

– Я туточки, шеф! – отозвался Отис. – Я привёл… э… двух ребятишек и дохлого эльфа.

– Он не дохлый! – снова напомнил я.

– Полудохлого эльфа, – поправился Отис.

– Что мне с них толку?! – заорал Тор. – Нужно, чтобы кто-то прикончил эту великаншу, СЕЙЧАС ЖЕ!

– Великаншу? – не понял я.

Марвин боднул меня, привлекая внимание.

– Вон она, тупица, – и указал головой в сторону водопада.

Ветер ненадолго разогнал туман, окутывающий вершины утесов, и я понял, в чём, собственно, проблема.

Сэм рядом со мной придушенно охнула:

– Хелевы бездны…

То, что я принял за утёсы высотой с небоскрёб, на самом деле были ноги. Огромные ножищи, такие грязные и шероховатые, что не отличишь от скал. А особа, которой они принадлежали, была такого роста, что Годзилла рядом с ней показался бы карликовым пуделем. Небоскрёб Уиллис-тауэр[83] для неё был бы дорожным конусом. На её короткое платьице пошло столько шкур, что, возможно, ради него пришлось истребить несколько десятков видов животных. Её лицо, виднеющееся где-то высоко-высоко, чуть ли не в стратосфере, было каменным и мрачным, как лица президентов на горе Рашмор[84], и окружено тучей длинных чёрных волос. Она придерживалась руками за вершины утёсов, словно даже ей было трудно противостоять течению реки.

Великанша посмотрела вниз, на крохотное пятнышко, каким, должно быть, казался ей бог грома, злобно улыбнулась и поставила ноги чуть ближе одну к другой. Водопад, хлещущий под давлением между её лодыжек, сделался ещё напористее.

Тор попытался что-то крикнуть, но река тут же заткнула ему рот. Куст, за который он цеплялся, перекосился, его корни стали с треском рваться.

– Она хочет, чтобы его смыло в никуда! – заорал Марвин. – Сделайте что-нибудь, люди!

«Что, например?» – подумал я. А вслух сказал:

– Он же бог! Разве он не умеет летать? И почему бы ему не поразить эту великаншу молнией или… как насчёт молота? Разве у него нет молота?

Марвин оскалился. Скалился он очень убедительно.

– А то без тебя бы никто не додумался! Если Тор попытается сделать что-то подобное, то мгновенно погибнет! Иначе почему он, по-твоему, до сих пор там?

Я хотел спросить, почему бог умрёт, если боги вроде как бессмертны, но потом вспомнил о Мимире, коротающем вечность в виде отсечённой головы, и Бальдре, которого убили стрелой из омелы, навсегда отправив в мир Хель.

Я посмотрел на Сэм. Она пожала плечами:

– Против такой великанши я ничем помочь не могу.

Хэртстоун что-то бормотал во сне. Его веки затрепетали, но было ясно, что он ещё не скоро сможет колдовать снова.

Выходит, у меня остался только один друг, к кому можно обратиться за помощью:

– Джек!

Меч завис рядом с мной:

– Ась?

– Видишь здоровенную великаншу, перегородившую реку?

– Строго говоря, – сказал он, – я ничего не вижу, у меня ведь нет глаз. Но да, я вижу её.

– Так вот… Ты не мог бы взлететь повыше и… не знаю… убить её, что ли?

Джек возмущённо загудел:

– Ты просишь меня убить великаншу две тысячи футов ростом?

– Ну да.

– Понимаешь, тут вот какая штука. Для этого ты должен взять меня в руки и метнуть в неё так, как никогда в жизни ещё ничего не метал. Ты должен всей душой верить, что убить великаншу прямо вот до зарезу необходимо. И ты должен приготовиться к последствиям. Сколько сил ушло бы у тебя лично на то, чтобы взобраться на великаншу две тысячи футов ростом и убить её?

«Столько, что я бы надорвался до смерти», – понял я. Но выбора особо не было.

Нам необходимо расспросить Тора. Судьба Самиры, Хэртстоуна и двух говорящих козлов-мизантропов зависит от меня.

– За дело, – сказал я мечу и взял его в руки.

Я попытался сосредоточиться. Мне в целом было начхать на Тора. Мы с ним и не познакомились пока толком. И точно так же меня мало волновал вопрос, почему великанше ростом в полмили вздумалось перегородить собой реку.

Но мне было совсем не начхать на Самиру, Блитцена и Хэртстоуна. Они рисковали жизнью, помогая мне на этом пути. Что бы там ни сулил Локи, я должен остановить Сурта и не дать ему освободить Фенрира. Из-за этого Волка умерла мама. Мимир сказал, что это Фенрир подослал двух своих потомков. Они хотели убить меня, и мама ради меня пожертвовала собой. И я должен сделать так, чтобы её жертва была не напрасной.

Огромная серая великанша воплощала в себе всё, что мне мешало. Её следовало уничтожить.

Вложив в бросок всю свою силу до капли, я метнул меч.

Джек умчался в небо, словно бумеранг на реактивной тяге.

А потом… Ну, честно говоря, не уверен, что всё было именно так – всё-таки голова великанши была уж очень высоко. Но мне показалось, что Джек влетел ей в левую ноздрю.