Магл

«Brits awards» записывали в середине января, а показывать собирались только восемнадцатого февраля. В прошлых годах эта программа вроде шла в реале, но потом кто-то там чего-то там не поделил, или канал сменил владельца, вот и получили запись в этом году. В Доминионе, театре на Западе Лондона, нам надлежало появляться всей семьёй девятнадцатого и двадцать первого января. В первый день мы исполняли под фонограмму «MMMBop», «Ray of light», «London’s calling» и «Gomenasai». Я так понял, что потом выберут две песни. Затем нам вручали награды. Но я и в этом процессе чего-то недопонял. Мы выиграли в категории «Британский прорыв», а следом за нами эту же награду вручили Лизе Стэнсфилд. Может, опять перестраховываются? Кто их знает? А во второй день мы перезаписали награждение нас в категории «Лучшая песня». Затем зал снимали, просили родителей и тётю подняться на сцену с нами несколько раз. Потом не понравилась наша одежда, и нас в очередной раз переснимали. Я просто-напросто устал, и за меня слова благодарности за награду уже не знаю в какой по счёту раз говорил Гарри. Что бы я без него делал?

А десятого февраля нас с Гарри внезапно сорвали в киностудию, где на копии сцены Доминиона вручили награду за лучшую песню «Ray of light». Улыбающийся во все двадцать восемь зубов (до зубов мудрости ещё было далеко) Гарри опять кланялся, читал заготовленный текст, который демонстрировали ему за камерой, благодарил фанатов. Если честно, ничего я не понял. Лично мне хотелось посмотреть на выступление U2 и Фила Коллинза, но, видимо, их записывали в другие дни, так что я пролетел. Эта запись меня так вымотала, что саму программу я даже не смотрел. Мардж уже ночью сообщила, что мы выиграли в категориях «Британский прорыв» и «Лучшая песня». Но мне от этого было ни холодно, ни жарко. Если бы я сам эти песни написал, наверное, уже бы до потолка прыгал. А так… Эти композиции изначально были выигрышными.

В марте Вернон «обрадовал» меня тем, что записал меня на летние вступительные тесты в Итон и Винчестерскую Королевскую школу. Мне наняли дополнительного репетитора, который должен был подготовить меня к интервью.

Вот так наши дни и проходили: репетиторы, выступления по выходным, реклама, каталоги, подготовка к тестам.

В апреле к нам домой приехал сам Дэвид. Довольный, как Воланд, который только что вылизал себе яйца. Мы уже позавтракали, и я собирался готовиться к приходу репетитора.

— Доброе утро, таланты страны! — поздоровался Дэвид.

— Здрасьте. А мы не ждали вас, а вы… пришли, — съехидничал я.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Петунья.

— Нет, что вы! Всё просто замечательно!

— Здравствуй, Дэвид! Давно не виделись! — Фабстер зашёл на кухню. Его руки были испачканы в машинном масле, и он вытирал их ветошью. — Чем обязаны? Ты просто так не ходишь.

— Уильям? Ты… Как… — Дэвид стоял, ошарашенный. Я с интересом смотрел на этих двоих.

— Живу я тут.

— Ого! А я и не в курсе! Давай съездим, посидим. Сколько лет прошло!

— Давай, — весело сказал Фабстер. — Ты чего приехал-то?

— Да вот не знаю, обрадуются твои орлы или скандал закатят.

— Всё так плохо?

— Планы у меня грандиозные! И деньги уже потрачены.

— Много потратил?

— Очень много. Они, — взгляд на нас, — интересны публике. Так что работаем. Четырнадцатого мая у вас выступление на Лондонском Стадионе Уэмбли, — обратился он уже к нам. — Перед вами кто-то там будет выступать, но вы — хэдлайнеры! Также вам надо будет спеть три песни с группой «Aerosmith» и три с «Genesis». — он перевёл дыхание. — Двадцатого мая концерт в Штатах, там будет много рокеров, включая «Металлику», 14 июля — Пекин, 20 — Сеул, 23 — Токио.

— Чего? — ошалело спросил я.

— Мальчики, в вашу раскрутку вложены огромные деньги. Их хватило бы для покупки парочки стран, и ещё останется. Работать придётся много. Сейчас мы подсчитываем финансы и ведём переговоры насчёт вашего мирового турне. Успех в Азии у вас колоссальный, США… меньше, чем тех же «Кисс» или «Металлику», но тоже очень ждут. По слухам, вас показывали пару раз по советскому телевидению, но я этого не знаю.

— Нихрена себе! — сказал я. Шок, просто шок. — Может, съездим в Союз? Дадим концерт и выпустим сингл «Каникулы в России»? Спеть на русском я смогу, у нас есть три песни не записанных.

— У меня нет связей в Союзе, — он вздохнул. — Попробуем, может, что-то и получится.

Засим Дэвид откланялся, прихватив с собой полковника.

Я в шоке. Не, не так… В ШОКЕ! Понятно, что агенство делает на нас деньги, но чтобы настолько! Прифигел я здорово. Гарри радовался, что будут выступления, будут деньги. А я тихонько приходил в ужас.