В полшестого нас потащили в гримёрку. Одежда, грим. Братья Криви и братья Финч-Флетчли крутились рядом, им всё было интересно. Мы рассказывали им случаи из нашей «музыкальной карьеры», про съёмки и запись песен. Нас слушали с интересом не только они, но и все взрослые, находящиеся в гримерке.
— Вы написали песни в гараже? — спросил Перри.
— Да. Под собачий аккомпанемент! Но продюсер не оценил вокал Злыдня, пришлось самим петь, — пошутил Поттер. В гримёрке раздались смешки. — Злыдень обиделся, теперь поёт дома каждый день.
— Никогда бы не поверил! — сказал Тайлер.
Семь вечера. Наше выступление. Нервы на пределе. Стадион забит. Лучи софитов освещают только нас с Гарри. Барабанщик дает темп, и… мы начинаем! Первой шла «Firework». Стадион ревел! «МММbop», «Angels», «Year 3000», «A Thousand Miles», «Roar by», «Ray Of Light», «Light», «93 Million Miles». Затем вышли «Genesis». Три песни мы на бэк-вокале. Считай, что отдыхаем. Далее «Owl City», «London Calling». А затем я дал знак музыкантам. Эту диверсию мы тщательно планировали. Хорошо, что всё-таки поем вживую. «Кукушка» вышла… охрененно! Стадион рыдал! Краем глаза заметил перекошенное лицо Нэша и смеющегося Дэвида. Далее вышли «Aerosmith». Завершался концерт песней «Goodbye». Рёв стадиона был наградой. Фейерверк в небе завершил концерт.
В гримёрке на нас орал Нэш, Моника потупила взгляд, Дэвид молчал. Никого больше не пустили.
— Мозгов совсем нет! Вы же нас подставляете! Идиоты! Дебилы малолетние. Убъю! Это… это… — он не находил слов. — Под фанеру будете прыгать! Никакого живого выступления!
— Нэш, от твоих воплей голова раскалывается, — зло сказал Гарри. Похоже, сейчас что-то будет. — Ну, спели и что дальше? Народ ушёл с концерта? Кто-то возмущался? Чего ты орёшь?! Всем понравилось!
— Да вы… да ты…
— Заткнулись оба! — рявкнул Дэвид. — То, что вы посвоевольничали — это, конечно, плохо. То, что песня прошла на «ура» — это хорошо. Больше чтобы такого не было. В следующий раз неустойку вычту. Понятно?
— Да, — хором ответили мы.
В гримёрку зашли музыканты.
— Сильно попало? — спросил клавишник «Genesis», Тони Бэнкс.
— Терпимо, — ответил я
— Нормально все, — сказал Тайлер. — Мы со своим постоянно ругаемся. Подрастёте и сами будете задавать условия. Он потрепал Гарри по голове.
К нам в гримёрку зашли Криви и Финч-Флетчли, ещё народу целая куча. Со всеми поздоровайся, пообнимайся, сфоткайся, дай автограф… В душ мы попали почти в одиннадцать вечера. Смыли грим и пот с себя чуть тёплой водой. Напялили любимые джинсы и вышли через чёрный ход. Музыканты уже уехали. Нас встретила толпа. Человек двести-триста. Охрана взяла меня и Гарри в кольцо, где-то там пробивались Дэвид и Нэш. Я вздохнул и… достал маркер, расписался на плакате. Гарри натянул улыбку до ушей. Мы начали работать. Почти три часа — фото и автографы. Хотелось застрелиться, но я помнил себя-фаната. Помнил, каково это — прождать и ничего не получить. Не хотелось такого для них. Дэвид и Нэш были рядом, хмурые. Они ничего не говорили, но и не дёргали нас. В три ночи мы, наконец-то, оказались в машине и поехали домой.
Пятнадцатого мая по телеку был показан репортаж с нашего концерта и три песни, среди которых была «Кукушка». Чувствую, будет весело с ней. Хотелось спать и ничего не делать, но нам этого не дали. Впереди ждали США.
* * *
Девятнадцатого мая мы прибыли в Штаты. Нью-Йорк был… серым. Нас отвезли в отель, затем по памятным местам, фотографироваться. Толком посмотреть город нам не дали. Фотографии для плакатов должны быть идеальные. Опять гостиница. Номер-люкс. За нами должны заехать в три часа пополудни. Начало в семь. Мы выступаем в восемь — наши шесть песен.
— Зачем ты мне Джастина и Криви постоянно «сватал»?
— Они поедут в Хогвартс.
— Уверен?
— Да. Я заметил, что Криви притягивает предметы, а Джастин сам признался, что у него есть способности.
— Нахрен мне вообще эта школа нужна? А карьера? А музыка?
— Как мне объяснил полковник, не пойдёшь в школу — пойдёшь на опыты. Не обсуждается. Учиться пять лет. Дэвид знает. У него уже были такие случаи. Вот он и выжимает из нас всё, что можно. Думаю, он что-нибудь сообразит.
— А почему он тебе объяснял, а не мне?
— Он объяснял Дэвиду, а я случайно оказался рядом.
— И они тебя не заметили, — недоверчиво сказал Гарри.
— По-пьяни вообще ничего не замечаешь. Давай спать, а то будет как на стадионе — выйдем, а ещё автографы раздавать.
* * *
Моника нас «обрадовала» — перед выступлением мы при параде даём интервью в гримёрке, где будут другие музыканты. Как я понял, на нас хотят все посмотреть. Ещё бы! Столько бабла вбухано в двух мелких сопляков!