Магистр

Усадьба Девлетово, принадлежавшая графу Алексею Петровичу Брюсову, была старая и располагалась там, куда в то время городская Москва еще не добралась, – в Коломенском. С этим местом связывали появление в 1621 году из ниоткуда татарского отряда, принадлежавшего шестнадцатому веку и хану Девлет-Гирею. По приказу царя Михаила Федоровича и без того растерянных всадников захватили, учинили над ними дознание и, прежде чем запытать насмерть (раз уж начали), вызнали, что крымчаки, уходившие от преследования, спустились в таинственно туманный овраг, а вышли только через пятьдесят лет. Злосчастные захватчики даже не очень удивились жестокому отношению, потому что решили, что попали из колдовского оврага прямиком в ад. Историю эту Винсент выслушал от впечатлительного извозчика, а сам не впечатлился: он-то свой ад уже давно носил с собой.

Брюсов всегда тянуло к загадкам природы и человека. Главный русский Брюс, потомок шотландского короля Роберта I Яков Вилимович, самый высокообразованный человек петровской России (одних иностранных языков за душой у него было то ли шесть, то ли восемь), прославился не только ратными и дипломатическими подвигами, но и чудесами. Летом на озере в его подмосковных Глинках лежал лед, и гости катались на коньках, а посреди зимы в парке зеленели травы и расцветали японские вишни. Были и более странные вещи, плохо объясняемые химией, но распрекрасно молвой. По ночам обращался Яков Вилимович большой хищной птицей, срывался с Сухаревой башни (там, неподалеку от Малой Мещанской, он жил до переезда в Глинки) и обозревал Москву с высоты, ища жертв для своих дьявольских опытов. Якобы Яков вовсе не спал, днем служа царю и отечеству, накапливая знания, курируя науки и разведку недр, переписываясь с Лейбницем и Ньютоном, а ночами фиксировал добытые сведения задом наперед в своей страшной черной книге колдунов, которые потому и зовутся «чернокнижниками». Сам-то Яков звал ее непонятным хмурым словом «Гримуар» [81]. То ли самому царю Соломону принадлежала эта книга. То ли вся библиотека Грозного царя умещалась в ней. То ли из семи дощечек была она составлена, то ли написана на черной невольничьей коже, да только замуровали Гримуар в Сухаревой башне. Или не замуровали.

Яков Брюс умер бездетным и знания своего никому не передал. По легенде, умер он от той же жажды экспериментаторства: велел помощнику разрубить себя на части да полить живой водой собственного изготовления, только царь посмотрел, как слуга его срастается на глазах, и велел это сатанинство прекратить, а Брюса, так и не воскресшего, засыпать неосвященной землей. (И какого только царя имела в виду глупая молва? Брюс пережил Петра на десять лет, а умер в правление Анны Иоановны.) Услышав жестокий приговор, русско-шотландский Фауст открыл свои черные очи, да промолвил… нет, не успел – забили ему рот сырою глиной. Итак, королевский отпрыск Брюс детей не оставил, и его графский титул, чтоб не пропадать, перешел племяннику. Этот Александр Романович Брюс породнился с Долгорукими, и от того брака родился будущий главнокомандующий Москвы, оставивший дочь, которая наконец-то и вышла замуж за графа Мусина-Пушкина, отдав ему свою шотландскую фамилию. Высочайшим указом было дозволено Мусину добавить себе славное прозвание Брюс, но и это делу сохранения великой крови не помогло – умерли Мусины-Пушкины-Брюсы бездетными.

Брюсовы же, найденные Ратлендом по подсказке букиниста, не были какими-нибудь дворовыми людьми Брюсов. История о незаконном сыне Якова Вилимовича далеко увела бы нас от магистральной линии повествования, но пока генеалогия носилась с тем, что у бездетного Якова Брюса пропадали титул и фамилия, прекрасная амстердамская немка Маргарита воспитывала сына – плод любви, зачатый ею во времена Великого Петрова посольства 1697 года. Якову Вилимовичу, будучи гордячкой, о том ничего не сказала, и он уехал в неведении и навсегда. Долго ли, коротко ли, но Брюсова сына потянуло в Россию. Он добрался туда после смерти отца, царице Анне показал какое-то письмо с подписью, убедившей государыню в его сыновних правах (поговаривали, впрочем, что было там не только письмо, но и что-то более весомое), и получил фамилию Брюсов и статус царицына советника по деликатным научным вопросам. Шума и претензий от Брюсова племянника (унаследовавшего титул), а потом и от Мусина-Пушкина (унаследовавшего фамилию) не было. Официально-искусственная линия наследования Якова Вилимовича сошла на нет. Брюсы, как метко сформулировал Винсент, «все вышли». Но не Брюсовы – прямые наследники шотландского короля Роберта Брюса, не Брюсовы, породившие Надежду, Наденьку – обладательницу ангельского голоса, проклятую собственным отцом и закончившую жизнь в Китае.