Магия соблазна

На самом деле Джулиан этого не хотел. Но ему было так трудно думать о себе как о человеке, достойном ее. Что, если он причинит ей боль? Он не сможет этого пережить. Что, если однажды он начнет вести себя, как Винсент? Ведь это единственный известный ему пример семейной жизни. Вот только он действительно не был похож на Винсента. Он всегда старался быть лучше своего отчима. Пытался быть больше похожим на Генри, который смотрел на него с любовью и гордостью. Даже когда Джулиан совершал ошибки, Генри не поворачивался к нему спиной. Если такой человек, как Генри, был готов поверить в Джулиана, почему он сам не хотел верить в себя?

Их любовь не будет такой мучительной, как у его матери. Их любовь будет светлой и чистой.

— Нет, я не собираюсь ее отпускать!

Он посмотрел на свои часы. Если он поспешит, то сможет добраться до «Крема» до того, как Лили закроется.

— Генри, пожалуйста, запри дверь, когда уйдешь!

С выражением самодовольства и гордости на лице Генри скрестил руки на груди.

В дверях Джулиан остановился, обернулся и сказал:

— В тот день в университете я встретил своего отца, Генри.

* * *

«Крем» все еще был открыт, когда Джулиан остановился на парковке недалеко от входа. Облегчение, страх и волнение охватили его в равной мере. Прошли недели с тех пор, как он в последний раз видел Лили, и, когда он вышел из машины и вошел в кафе, его охватило странное чувство покоя. Это было ощущение возвращения домой после долгого отсутствия.

Лили обслуживала клиентов, улыбалась им, но, как только очередной покупатель отходил от прилавка, улыбка гасла на ее лице.

— Сколько стоят булочки с корицей? — тихо спросил он.

Лили подняла глаза. Удивление, счастье, гнев, печаль — все эти эмоции промелькнули на ее лице. Радуга эмоций, закончившаяся ничем… сменившаяся пустым взглядом.

— Джулиан, что ты здесь делаешь? — осторожно спросила она.

Его сердце бешено колотилось. Джулиан хотел вернуть ее, но только если она сама этого пожелает. Каким бы ни было ее решение, он его примет. Но он должен был попытаться.

— Мне нужно было тебя увидеть.

Лили покачала головой:

— Думаю, время для разговоров ушло, Джулиан.

Она прошла мимо него к двери, заперла ее и перевернула табличку с надписью «Закрыто». Она снова попыталась пройти мимо него, но он схватил ее за запястье, заставив остановиться.

— Пожалуйста, выслушай меня, и после этого я уйду.

— Зачем? Ты велел мне уйти, — сказала она.

— Я врал. Мне пришлось. Я же говорил тебе, что ты понятия не имеешь, насколько я хороший лжец. Но я устал лгать себе… тебе… миру. Я хотел тебя с того момента, как увидел, Лили.

— Отлично. Скажи то, что ты хочешь сказать, а затем можешь уйти.

— Спасибо.

Ему хотелось обнять ее, но он не думал, что она это оценит после того, как он себя вел.

— Жил-был мальчик, который знал только тьму, горе и боль. Ему говорили, что он блестящий человек, но он чувствовал только безнадежность. Каждый день ему приходилось сражаться с этой тьмой, пока она не поглотила его. Он не знал, борется ли он все еще с ней, или она уже внутри его. В конце концов весь свет, который еще оставался в нем, погас, и осталась только тьма. И поэтому он считал, что не заслуживает света.

Лили смотрела на него с беспокойством, сочувствием… и немалой долей гнева.

— Я хотел расстаться с тобой, потому что мне нужно было спасти тебя от моей тьмы, — сказал он ей. — Знаешь, почему я называю тебя «солнышко»?

Лили покачала головой.

— Потому что ты именно такая. Мое солнышко. Ты привносишь свет в мою очень темную жизнь, Лили. Ты заставляешь меня увидеть жизнь, которую я не мог видеть в той черной пустоте, в которой жил.

— О какой тьме ты говоришь, Джулиан? — прервала она его.

Он провел большим пальцем по ее щеке, одарив ее грустной улыбкой.

— Лили, я потерял все хорошее в своей жизни, поэтому был убежден, что и тебя потеряю — это был лишь вопрос времени.

Лили сделала шаг к нему, сокращая расстояние между ними, и он был готов упасть на колени перед ней.

— Я просто хотел дать тебе шанс прожить счастливую жизнь на твоих условиях, — заверил он. — Чтобы спасти тебя от меня. Поэтому в тот день, когда я сказал тебе, что Линкольн пожалеет, что был груб к тебе, я начал искать и раскопал много грязи.

Взгляд Лили стал суровым. Но Джулиан был к этому готов.

— Я говорила тебе не делать ничего, о чем ты пожалеешь, — напомнила она.

— Да, я помню. Так что я обдумывал все это ночь напролет до утра, пока не понял, что тебе пора уходить. Я позвонил Линкольну и сказал ему, что воспользуюсь тем, что нашел против него, если «Ирэс» не заключит сделку с «Арумом».

— Тебе не нужно было этого делать, — решительно сказала Лили.

— Я не думал, что у меня будет шанс поговорить с ним позже. Меня больше не волновала эта сделка. Но у нас было соглашение, поэтому единственным способом заставить тебя уйти было получить этот контракт. Я сделал то, что считал нужным.

— Почему ты просто не поговорил со мной? — спросила она.

— Потому что я хотел для тебя самого лучшего и был не уверен, что самое лучшее для тебя — это я.

Она обхватила голову руками, пытаясь разобраться во всем, что сейчас услышала.