Маг и его тень

По дороге Ресан размышлял о том, что именно придется рассказать главному оборотню. Мелькнула мысль, что оборотни могут вскрыть послание шамана и… Дед настойчиво предупреждал Ресана этого ни в коем случае не делать, а если получится так, что сделать это попытается кто-то другой, постараться отойти как можно дальше. Любопытных ждал неприятный сюрприз. Предупредить? Чтобы именно его оборотни назначили на роль любопытного? Ну уж нет…

В шатре было сумрачно, свет проникал только через приоткрытую тканевую дверь. Вождь оборотней, коренастый, наполовину седой мужчина, сидел, скрестив ноги, на брошенной на землю циновке и просматривал какие-то свитки, перекладывая их из одной кучи в другую. Ему, похоже, света хватало. Не отводя глаз от свитков, махнул рукой, веля невольным гостям сесть на такую же циновку неподалеку.

– Кто из вас должен был передать послание верховному шаману?

– Я, – признался Ресан, понимая, что лгать смысла нет.

– Вот как. – Оборотень наконец посмотрел ему в лицо, и юноша невольно сглотнул. У большинства Вольных глаза были разных оттенков карего, чаще более светлого, почти янтарного, но у этого оборотня они плавились золотом.

– Расскажи мне о том, кто послал тебя, – велел оборотень, не отводя взгляда от Ресана…

* * *

Ресан заговорил не сразу. Сперва он несколько мгновений не отрываясь смотрел оборотню в глаза, потом вдруг сильно вздрогнул, вскинул руку, словно пытаясь закрыться от удара. Опустил. Вновь содрогнулся.

– М-мой… мой дед. П-приемный дед, – выговорил с таким видом, словно каждое слово из него вытаскивали пыточными щипцами.

– Имя, – велел оборотень.

– Х-харидем Асока.

– Продолжай, – приказал оборотень, – я хочу услышать все, что ты знаешь об этом человеке.

Ресан втянул воздух через сжатые зубы. Потом парня начала колотить крупная дрожь, лицо покраснело.

– Не сопротивляйся, – с легким раздражением сказал оборотень, – только себе хуже сделаешь.

Ресан дернулся, потом еще раз, сильнее. Из левой ноздри юноши потекла тонкая струйка крови.

Оборотень шагнул к Ресану, опустился рядом, взял его лицо в ладони.

– Расскажи мне все, что знаешь о Харидеме Асока, – сказал, четко проговаривая каждое слово. Убрал руки.

Неловким дерганым движением юноша вытер кровь, но продолжал молчать.

– Да расскажи ты ему! – не выдержал Венд, прежде лишь молча следивший за происходившим. Ошейник давил сильнее обычного, в голове билась мысль: «Вмешаться! Защитить!» – но здравый смысл пока был сильнее.

Похоже, вожак оборотней оказался Чтецом – редкая способность, не имевшая к магии никакого отношения. Впрочем, по мнению Венда, эта способность могла бы встречаться еще реже.

– Расскажи, – повторил Венд. – Думаешь, дед обрадуется, если ты здесь окочуришься?

Ресан недовольно дернул плечом, но действительно заговорил, на этот раз нормальным голосом:

– Харидем Асока много лет был старшим шаманом племени тууров. Десять лет назад он перебрался в Кирет-град…

Юноша говорил, а Венд думал об охоте, что издавна шла на Чтецов. Ни один государь не откажется иметь в своей свите человека, не только безошибочно отличающего правду от лжи, но и способного вытянуть эту правду из любого упрямца.

Говорили, живой Чтец стоил своего веса в золоте. Говорили, даже император Террун уже десять лет как не имел личного Чтеца…

Чужаки, знающие секрет вожака оборотней, живыми становище не покинут.

Глава 10

Храм Великой Триады не походил ни на что, виденное Ароном прежде. Правильнее сказать, ни на какое иное здание, потому что одна ассоциация у него все же возникла – с чудовищных размеров трехногим спрутом, которого невидимая рука взяла за головотуловище и подняла вверх так, что лишь концы безвольно опущенных ног касались земли. Ноги эти стали лестницами, вырубленными в сером камне, а сам спрут, насаженный на вершину холма, превратился в храм. Храм уродливый и почти бесформенный.

За все время пути, после того как оставил отряд, Арон не увидел ни единого человека. Не было их и возле храма.

Поднявшись по ступеням, Арон не сразу пошел ко входу – узкому и лишенному дверей. Вместо того приблизился к стене здания и прижал к ней ладонь. Простое любопытство, на мгновение показавшееся важным: понять, что за странный материал послужил для строительства.

Стена под его пальцами была теплой, словно нагретой летним солнцем, и гладкой, как кожа. Показалось, будто где-то в глубине ударило огромное сердце.

Не показалось.

Вот оно ударило вновь, или не оно – потому что почти сразу раздался второй удар. Третий. Четвертый. И многоголосый шепот – почти на грани слышимости – начал хором повторять одно и то же слово: «Айо, айо, айо…»

– Приветствую, господин Тонгил, – прозвучал голос рядом.

Арон не удивился, услышав свое настоящее имя. Те, кто ждал его в храме Великой Триады, не могли не знать, кого именно ждут.

Удивился он только тому, что не услышал приближения чужака. Повернулся к встречающему и подумал, что легенды говорили правду о способности демонов двигаться бесшумно.