Маг и его Тень

— Приведи мальчишку в чувство, — велел северянин, потом крикнул: — Тревога! Подъем! — и, игнорируя вопросы дежурного, от неожиданности подскочившего на месте, прошел к краю лагеря и остановился на краю освещенного пространства, вглядываясь в темноту степи. Набат в сознании еще звучал, но уже немного тише, а еще там же, но словно где-то с краю, опять начался противный испуганный скулеж.

— Будем играть в прятки? — спросил на языке тууров.

Трава шевельнулась, и из нее возник человеческий силуэт. Костер за спиной давал достаточно света, чтобы даже обычный человек смог разглядеть лицо незнакомца, вот только лица словно бы не было. От шеи и ниже традиционный наряд кочевников обрисовывал мужскую фигуру, а вот голова казалась скрыта в туманном облаке.

— Не коверкай наш язык, наемник, — на языке империи сказал чужак. Голос у него оказался мужским, слегка глуховатым, слова звучали со слабым акцентом. — Маг прав: ты любопытный человек, раз смог услышать меня.

— А ты и есть то, что называют Черным Шаманом? — в тон ответил Арон.

— Верно, — отозвался тот, медленно приближаясь к северянину. — Мало кому удавалось дважды избегать моих подарков. Как ты это сделал?

— Что за подарки? — северянин чувствовал, как по жилам, как всегда перед схваткой, растекается привычный холод.

— Маддоги, — по интонации чувствовалось, что шаман улыбнулся. — И ящеры.

Раздался свист стрелы, и ее оперенный конец оказался там, где у фигуры находилась шея. Шаман укоризненно покачал головой — пласты тумана заколыхались, сдвинулись на мгновение, смутно обозначив черты лица — и сделал еще один шаг вперед, одновременно резким движением выдергивая из себя стрелу. Та вышла с противным хлюпающим звуком, словно бы не из человеческого тела, а из тягучей трясины. Шаман посмотрел на стрелу — наконечник ее остался чистым, без следов крови, — потом переломил в пальцах, как сухую ветку, и бросил в траву.

— Продолжайте, — произнес. — Убивать интереснее, когда жертвы сопротивляются.

Арон промолчал, и, когда шаман сделал еще один шаг, ударил. Вот только в том месте, куда пришелся удар, противника не оказалось. Зато от клинка шамана — изогнутого меча, появившегося словно из воздуха — северянин успел увернуться в самый последний момент.

— Быстрый, — одобрительно сказал шаман и ударил вновь. Северянин успел парировать — ощущение было такое, словно клинком удержал каменную глыбу, — и бросился в сторону. Долю мгновения спустя через то место, где прежде находилась голова Арона, пролетел огненный шар и ударил врага в грудь. Показалось, что сейчас все тело шамана охватит пламя, но вместо того огонь втянулся внутрь, а шаман рассмеялся:

— Люблю магию — вкусная.

За спиной Арона прозвучало несколько проклятий, в которых за злостью пряталась паника. Северянин, не оборачиваясь, мог сказать: за схваткой наблюдает весь отряд.

— Продолжим? — предложил шаман. Не дожидаясь ответа, враг метнулся вперед, и Арон за оставшуюся долю секунды успел осознать: он впервые встретил человека быстрее себя. Удары врага северянин успевал только парировать, и при каждом столкновение мечей казалось: в этот раз не удержать. Глаза не успевали следить за перемещением противника, и только чутье подсказывало, куда придется следующий удар…

— Чисги приш арус! — прокричал сзади звонкий юношеский голос. Перед глазами северянина полыхнуло холодным чистым огнем, на мгновение ослепив. Подчиняясь инстинкту, Арон бросился на землю, откатился в сторону и вновь вскочил на ноги, оглядываясь. Вспышка погасла, зрение вернулось в норму, но противника он нигде не увидел.

Мужчина медленно опустил меч. Холодное спокойствие схватки уходило, теперь он вновь слышал, как быстро колотится сердце, как в висках бьет ток крови. Повернулся в сторону лагеря.

Рикард замер в стороне от остальных, и даже на расстоянии было заметно, как его сотрясает крупная дрожь — то ли от страха, то ли от магического истощения. Ближе всех оказался Ресан, сжимавший в руках хрустальный бокал с почерневшим дном. Рядом с ним стоял Венд с обнаженным мечом в руке. Впрочем, оружие держал каждый в отряде, включая Эригу с телохранителем. Жрица выглядела мрачной и собранной, Гетас невозмутимым.

— Еще один шаманский амулет? — уточнил Арон. Юноша кивнул:

— Да. А Черный Шаман..?

— Исчез, — северянин убирал оружие в ножны, потом посмотрел на восток, где ничто еще не указывало на близящийся рассвет. Чутье молчало, тревожный набат больше не звучал в сознании, только тучи по внутреннему горизонту сильнее налились чернотой. Но, как и прежде, юго-восток остался во власти бледной серой дымки. — Исчез, но вернется. Ты сможешь воспользоваться амулетом еще раз?

— Не знаю, — с запинкой ответил юноша и нахмурился, разглядывая черноту, расползшуюся по хрусталю. Потер пальцем, но ничего не изменилось. — Я не умею призывать духов и изменять суть вещей, как настоящие шаманы. Дед только показывал мне, как пользоваться готовыми амулетами.

— Готовьтесь, на рассвете выедем, — после короткой паузы приказал Арон, обращаясь к отряду, потом перевел взгляд на жрицу: — Эрига, на пару слов?

Они отошли в сторону.