Лжепророк

Вдруг в его руку впились чьи-то пальцы – крохотные, но уснащенные весьма острыми ногтями. Вторая рука вцепилась в плечо, за нею последовала третья, четвертая…

Сквозь муть в глазах Мендельн сумел разглядеть, что на него нападают создания с огромной фрески. Более дюжины таковых уже окружали его, а прочие отделялись от потолка, спеша присоединиться к первым. Выглядели они в точности так же, как на картине: когда одно повернулось боком, Мендельн обнаружил, что оно плоско, словно пергамент.

Младший из Диомедовых сыновей замахал руками, отгоняя крылатых существ, но нападавших было слишком уж много. Их ногти вонзались в лицо, раздирали грудь. С виду хрупкие, невесомые, под ударом кулака они оказались тверды, словно камень.

Стремительно кружа в воздухе, рой нарисованных созданий вслед за Пророком вопил:

– Назови его имя! Тираэль! Назови его! Признайся: это же он!

Но Мендельн молчал, молчал даже сейчас, когда согласиться с Инарием было бы проще простого. Не ведающий, кто его враг, отец Ратмы будет сбит с толку – надежнее не придумаешь. Пускай его ожидают пытки и смерть: храня молчание, Ульдиссианов брат мог надеяться, что этим хоть немного поможет товарищам.

Внезапно крылатые создания отпрянули прочь и на глазах мало-помалу приходящего в себя Мендельна вновь заняли прежние места, вновь сделались частью фрески. Следовало полагать, сейчас Мендельн, отпущенный Инарием, рухнет на пол, но нет: вместо этого Пророк аккуратно усадил его верхом на кушетку.

– Как жаль, как же мне жаль, дитя мое, – сказал Инарий, и на лице его впрямь отразилось глубокое сожаление. – Увы, путь греха оказался тебе милее. Как ни старался я обратить тебя к свету, ты, подобно презренному старшему брату, предпочел свету тьму.

Сожаление на лице юноши уступило место осуждению.

– А посему во тьму и будешь низвергнут, – закончил он.

Огромный беломраморный зал подернулся рябью, будто водная гладь. Кушетка, на которую приземлился Мендельн, обернулась бездонной дырой, потянувшей Диомедова сына внутрь. В испуге вскрикнув, брат Ульдиссиана рванулся прочь, но все напрасно.

– Какая жалость, – сказал Пророк ему вслед.

Казалось, полету не будет конца, но вот падение завершилось, и Мендельн изрядно приложился грудью о нечто твердое, вроде каменных плит. Удар вышиб весь воздух из легких, а заодно и все мысли из головы. Куда его занесло? Об этом Мендельн мог лишь гадать.

Однако девичий голос, донесшийся из темноты, заставил его встрепенуться.

– Кто ты? Кто здесь? Ответь же! Ответь!

Первым звуком, сорвавшимся с губ Мендельна, оказался негромкий страдальческий стон. С той стороны, откуда звучал чужой голос, раздались шаги, и вскоре незнакомка склонилась над ним – низко, однако не прикасаясь.

– Кто ты? Как ты здесь оказался?

Перевернувшись на спину, Мендельн взглянул на девушку, окутанную темнотой. Одета она была в нечто вроде плаща, так что на виду оставались лишь светлые волосы да часть лица – надо думать, вполне привлекательного. Однако все это сразу же напомнило Мендельну о Лилит, и он поспешил отпрянуть от незнакомки. Та тоже вздрогнула и подалась назад.

– Кто ты? – повторила она. – Маг?

На голос Лилит ее голос нимало не походил, но Мендельн-то знал, с какой легкостью демоны могут менять голоса. Однако в следующий же миг ему вспомнилось, что Лилит мертва, убита, и не кем-нибудь, а его собственным братом. Значит, сейчас перед ним попросту незнакомая девушка… если Мендельн не ошибается, полагая, будто вновь оказался в столице – одна из тех, на кого, по словам мастера Кира, походила фальшивая Лилия.

– Нет, я не маг, – отвечал он, взяв себя в руки (объяснять, кто он на самом деле таков, пожалуй, не стоило). – А зовут меня Мендельном.

Незнакомка перевела дух и ненадолго умолкла.

– Хвала высшим силам, – наконец, прошептала она. – Я опасалась, что ты – один из этих кровожадных магов. Они повсюду, повсюду! Охотятся за всеми, кто помогает человеку по имени Ульдиссиан!

– Ульдиссиану?!

В такую удачу просто не верилось – тем более, что зашвырнул сюда Мендельна не кто иной, как Инарий. Подумав об этом, Мендельн снова насторожился. Возможно, ангел намеренно отправил его в самую гущу облавы, устроенной магами, а чего надеялся этим добиться – вопрос отдельный.

– Похоже, ты с ним знаком, – с очевидной надеждой в голосе заметила девушка, придвинувшись ближе. – Я слышала, у него есть брат по имени Мендельн. Выходит, это ты?

– Да, это я.

Быть может, Пророк отправил пленника сюда по ошибке? Ведь все это Мендельну, скорее, на руку! Если у незнакомки имеется связь с Ульдиссианом, она вполне может помочь в поисках брата.

Однако для этого следовало объяснить ей, что он, хоть и не маг, но чары творить умеет. Утрата кинжала…

Кинжал! Невероятно… как только он раньше до этого не додумался? Он же воспользовался кинжалом, чтоб переправить брата в безопасное место, а значит, помощь незнакомки ему ни к чему! Ну и дурень он, ну и дурень! Кинжал ведь связан с хозяином, а значит, задача проще простого: нащупаешь мыслью костяной клинок – отыщешь и Ульдиссиана…