Лунные капли во флаконе

Найти горничных оказалось несложно — они сидели в окружении старых вещей, время от времени чихая и отирая глаза от пыли.

— Ума не приложу, что во всех этих коробках! — громким шепотом возмутилась Мэри, аккуратно вытирая толстый слой пыли с полусгнившего деревянного ящика, потемневшего от времени.

Еще несколько таких же стояли на площадке у лестницы, ведущей в кухню. Один из них был открыт, и перед ним на коленях стояла Конни. Она осторожно вынимала оттуда разные предметы, бумаги, газеты и прочий хлам, составляющий содержимое ящика. То, что еще хоть как-то могло пригодиться в хозяйстве, она вытирала куском фланели и откладывала в сторону, а совсем уж непригодное бросала в большое жестяное ведро, куда обычно ссыпали пепел. В последнюю категорию попадало куда больше вещей. Мэри наблюдала за ее работой, деловито рассматривая то, что Конни бережливо откладывала, и качала головой: ну что ценного может быть в этом хламе!

— Вот этим уж точно место только на свалке, — заметила она, брезгливым взглядом провожая щипцы для снятия нагара, которые Конни аккуратно опустила рядом со всем остальным, что, по ее мнению, еще могло пригодиться. — Кому они теперь нужны? Уж и не помню, когда в последний раз свечи доставали. Да к тому же на них полно ржавчины, сама погляди!

— Может и на свалке, а может, и нет, — не осталась в долгу Конни. — Уж лучше я все это покажу миссис Уильямс, а она сама решит, что оставить, а что на выброс пойдет. А ржавчину и отчистить можно, — подытожила она и принялась за следующий ящик.

Мэри только фыркнула и помахала перед носом пальцами, когда горничная дернула за крышку, и над ней взвилось облачко пыли.

— Смотри-ка, здесь бумаги какие-то… — Конни осторожно извлекла на свет божий целую кипу слежавшихся и пожелтевших страниц. От долгого хранения на чердаке они отсырели, и чернила, когда-то красовавшиеся ровными строчками, растеклись, превратившись в аляповатые фиолетовые пятна. Разобрать хоть что-нибудь было решительно невозможно. Напоследок горничная достала небольшую книжечку в твердой бордовой обложке из кожи, выглядевшую чуть менее потрепанной, чем все прочее в этом ящике. — А вот это, похоже, хорошо сохранилось. Наверное, господское. Может быть, здесь что-нибудь важное… — Она протерла книжечку со всех сторон. — Знаешь что, а отнеси-ка ты это хозяйке. Пусть сама взглянет!

Мэри пожала плечами, но все-таки любопытство победило. Она взяла книжечку из рук Конни и сморщила нос.

— Плесенью пахнет, — она на мгновение заколебалась. — Вот что, пускай полежит пока в холле и проветрится, — решила она. — Все равно миссис Черрингтон сейчас отдыхает. И думать нечего, чтобы ее беспокоить. Чего доброго, у нее снова от разговоров голова разболится, а мне опять приводи ее в порядок да уговаривай, чтобы к ужину вышла. Пойдем пока передохнем, ты же, небось, с утра еще ничего не ела!

Это была одна из тех минут относительного затишья, когда горничные наконец-то могли присесть и с час поработать иглой, что почти что приравнивалось к отдыху; даже кухарка могла совсем ненадолго оставить свои бесконечные хлопоты вокруг блюд, которые предстояло приготовить для хозяев. За дальним концом стола расположились Мэри, уже успевшая отнести чай миссис Черрингтон, и Конни, занятая шитьем. Сбоку от каждой лежала стопка вещей, которые предстояло заштопать, или пришить воротничок либо пуговицы.

Из небольшой комнатки позади кухни раздавался металлический перестук посуды и голоса. Точнее, расслышать можно было только громкий голос Мод.

— Не трать столько мыла, иначе не напасешься его. По-твоему, у нас тут своя мыловарня? То-то же! А эту щетку пока не трогай. Запомни, она только для большого котла, в котором готовится мясо. Для меди бери вот эти. А вон те — для глиняных горшков. Да и впрямь, откуда тебе все это знать!

Покончив с поучениями, Мод появилась на пороге кухни, налила себе чаю и уселась напротив горничных.

— Уж больно строга ты с ней, — негромко заметила Мэри, усмехаясь. — Вроде бы девчонка работящая. Но распускать молодежь не годится, что верно — то верно. — Она несколько раз кивнула головой в подтверждение своих слов и склонилась к шитью, чтобы перекусить нитку.

— А мне она понравилась, — Конни понизила голос. — Вроде бы ловкая и быстро схватывает, что ей говоришь. Посмотрим, как она завтра сама с каминами управится.

Мод фыркнула.

— Вот то-то и оно, посмотрим! А то поначалу-то может она и ничего, шуршит, как мышка, а потом глядь — а у мышки-то острые зубки. Уж я-то повидала таких. А этим, деревенским, и подавно палец в рот не клади.

— Это уж точно, — охотно подхватила Мэри, откладывая в сторону ночную сорочку своей госпожи. — Да и чего от них ждать, если они живут, словно поросята в хлеву: говорят, что и спят все вместе, в одной комнате! Стыд, да и только.

Услышав это, даже Конни подняла голову и чуть приоткрыла рот, на мгновение забыв о нитке с иголкой. Кухарка только махнула рукой.