Лугорье

Гектор сидел рядом с Савроном. Князь выглядел очень уставшим.

По обеим сторонам зала сидели люди, кто они все, девушки не знали. Наверняка знать, придворные, министры и им подобные. А в центре зала стояла небольшая деревянная трибуна для дачи показаний. Она как-то невероятно сиротливо выглядела в этом огромном зале среди облака света.

Девушкам указали на их места недалеко от трибуны. Туда падало немного тени, что даже обрадовало Лину. Ей хотелось укрыться от всего этого, сбежать и забыть как страшный сон. Но приходилось собрать всё своё мужество и спокойно ждать окончания процесса.

Через несколько минут, показавшихся вечностью, дверь в зал открылась и трое стражников ввели принцессу. Вернее, она шла впереди с высоко поднятой головой, а стража следовала сзади. Несмотря на своё положение, леди Сивилла выглядела превосходно: от безупречно расчёсанных русых волос до изящного приталенного голубого платья. Она шла гордой походкой, глядя прямо на короля.

При появлении принцессы все голоса в зале стихли. Король, до этого обсуждавший что-то с высоким худым мужчиной, повернул голову. Он отпустил собеседника и выпрямился, облокотившись на спинку трона. Принцесса заняла место на трибуне. И в образовавшейся давящей тишине чётко прозвучал голос короля Михрона.

– Леди Сивилла Алматская, дочь князя Лангера из Ланшира, ты обвиняешься в тайном умысле отравить короля Алмата, отца твоего мужа. Что ты можешь сказать по этому поводу?

Достоинству, с которым принцесса отвечала, можно было только позавидовать:

– Я, леди Сивилла Алматская, дочь благородного князя Лангера из Ланшира, не признаю вины в деянии, в котором меня обвиняют. Подобные позорные обвинения порочат имя моего отца и принесут бесчестье городу Алмату!

Зал слегка зашумел. Дерзость этих слов возмутила присутствующих. Но король призвал всех к тишине.

– К чему приведут обвинения, мы выясним во время суда, – невозмутимо проговорил король. – Призываю тебя, принцесса Алматская, отвечать на вопросы правдиво, ничего не тая.

Девушка не ответила. Это сочли как согласие, придворный летописец так и записал. Король продолжил:

– Начнём сначала. Два дня назад, 29-го дня третьего месяца лета леди Сивилла была в комнате наших гостей, девушек из Лугорья, – кто-то из присутствующих зашептался, повторяя название деревни, но что именно говорили, было не разобрать. Король продолжал: – Как утверждает одна из девушек, она увидела леди Сивиллу с небольшой банкой в руках, склонившуюся над лечебными травами, из которых девушки готовили мне отвар. Прошу вас, Лина из Лугорья, встаньте и расскажите нам, что было в этот день.

От этих слов Лина почувствовала комок, подступивший к горлу. Девушка встала – что ж, и это тоже нужно пережить. Она посмотрела прямо на короля, решив, что если будет бегать глазами по присутствующим – только растеряется. Мельком заметила мрачное выражение лица княжича, но не стала задерживаться на этом.

– Ваше величество, 2 дня назад, примерно в это время, мы с подругой Галеной решили прогуляться по саду. Но чуть позже нам пришло в голову посидеть в беседке и почитать книги. У Галены книга была с собой, а мне же пришлось вернуться в комнату за своей. Когда я подошла, то хотела вставить ключ в замок. Мы всегда закрывали комнату, так как там хранились наши травы, мы травницы. В том числе там были травы, из которых мы готовили отвар для вас.

Лина перевела дыхание. Все внимательно на неё смотрели, это было не самое приятное ощущение. Но девушка собралась и продолжила:

– Я хотела открыть дверь ключом, но она уже была приоткрыта. Я зашла. В комнате над столом, где лежали мешочки с нашими травами, стояла леди Сивилла с маленькой банкой в руках и что-то делала. На мой вопрос «что она делает», леди Сивилла ответила, что искала мяту, у неё разболелась голова, а у лекарей мята закончилась.

Король поднял руку, призывая Лину остановиться. Он обратился к придворному лекарю.

– Уважаемый лекарь Фесамий, скажите нам, приходила ли в тот день леди Сивилла к вам и просила ли мяту от головной боли?

Пожилой лекарь поднялся и почему-то бросил недовольный взгляд на Лину. Он как невзлюбил девушек с самого начала, так и не мог изменить своего мнения. Мужчина откашлялся, бросил другой взгляд на своего помощника и сухо проговорил:

– Ваше величество, в тот день леди Сивилла не просила у меня мяту, но, возможно, – тут же добавил лекарь, – она заходила, когда меня не было на месте.

– А закончилась ли мята во дворце? – спросил Гектор с дозволения короля.

– Я не совсем уверен, – начал мужчина.

Но тут встал молодой помощник лекаря Густав и попросил разрешения говорить. Уничижительный взгляд, который бросил в его сторону наставник, юноша проигнорировал. Король позволил ему сказать.

– Ваше величество, я весь день был в лекарской комнате, мой наставник дал мне поручение перебрать травы и отсеять негодные. Мята, кстати, у нас есть и довольно немало. Но леди Сивилла не приходила её просить, как и что-либо другое от головной боли. Я, вообще, в тот день не видел никого. Только когда нас позвали в комнату приглашённых травниц.