Лучшее

— Терренс, тайники с бусами находили и прежде, причем не единожды, — попытался успокоить его Роберт.

— Мистификаторов тоже предостаточно! — взорвался Терренс. — На этих бусах только что не отпечатано: «Сделано в Гонконге» — стеклянная дешевка, какие продают на вес! Какое они имеют отношение к восьмому веку? А ну-ка сознавайтесь: кто это сделал?!

— Вряд ли кто-то из нас, — тихо сказала Эфил. — Они лежали внутри кургана, на расстоянии ста метров от начала склона. Мы прорубились сквозь триста лет суглинка растительного происхождения, прежде чем наткнулись на них. Давайте попробуем оценить, насколько они неправдоподобны.

В полдень они пообедали, отдохнули и оценили неправдоподобность бус. Антерос принес большой кусок окорока. Они ели бутерброды и запивали пивом вприкуску с маринованными огурчиками.

— Да будет вам известно, — заговорил Роберт Дерби, — что за рамками невозможности стеклянных бус, найденных там, где их не должно быть, существует настоящая загадка, касающаяся всех древних индейских бус, будь то бусы из кости, камня или оленьего рога. Их много, миллионы крохотных бусинок с проколотыми отверстиями, более тонкими, чем любой найденный археологами прокалывающий инструмент. Сохранились свидетельства обо всех индейских ремеслах. Доподлинно известно, как совершенствовались их инструменты со временем. Тогда почему не найдено ни одного прокалывающего инструмента для бус? Потому что технологий, позволяющих делать такие крохотные отверстия, тогда попросту не существовало. Как же их делали?

— Бусопрокалыватель, — хмыкнула Магдалина.

— Бусопрокалыватель! Вздор! — взорвался Терренс. — Это самая глупая и примитивная из индейских легенд!

— Но она существует, — возразил Роберт, — причем более чем у тридцати племен. Как утверждали карибские индейцы с Кубы, бусы им подарил бусопрокалыватель. То же самое рассказывали Бальбоа индейцы Панамы. Индейцы пуэбло поведали Васкесу де Коронадо аналогичную историю. Бусопрокалыватель был в каждой индейской общине. Истории о бусопрокалывателях есть у племен кри, алабама и коасати — можете обратиться к работам Суонтона[36]. Он записал истории со слов своих современников. Более того, когда первые европейские экспедиции предложили индейцам на обмен бисер, один из индейцев, взяв образцы, сказал (и тому есть свидетельство): «Я отнесу их бусопрокалыва-телю. Он посмотрит на них и сможет прокалывать так же». Этот бусопрокалыватель потом прокалывал бусы бушелями. Других индейских свидетельств о происхождении бус у нас нет. Все бусы проколол бусопрокалыватель.

— На самом деле не очень-то правдоподобно, — заметила Эфил.

Но это была правда.

— О, Господи! Как мог бусопрокалыватель, живший в восьмом веке нашей эры, прокалывать будущий бисер?! Как мог он прокалывать дешевые гонконгские стекляшки нашего времени?! — Терренс страшно разозлился.

— Простите, сэр, очень просто, — ответил Антерос. — Прокалывая будущий бисер, он поворачивался лицом на север. Это общеизвестный факт.

Терренс кипел от злости. Он отравил команде весь день, а царапины на его лице стали багрово-фиолетовыми. В ярости он сообщил, что темная каменная шапка на вершине эолового столба представляет опасность, она может сорваться в любой момент и кого-нибудь придавить. Антерос возразил: на столбе нет никакой шапки, Терренса подводят глаза и ему лучше прилечь в теньке.

Терренс чуть не лопнул от злости, когда увидел, что Магдалина прячет крупный сланцевый камень, найденный в обнаженной сердцевине эолового столба. Камень был тяжел даже для Магдалины с ее загадочной силой. Она вытянула его из выемки, уронила к подножию столба и теперь пыталась спрятать за откосом и камнями.

— Роберт, отметь точку извлечения! — рявкнул Терренс. — Пока она очевидна. Магдалина, прекрати сейчас же! Что бы этот камень ни представлял собой, его надо изучить.

— Это все та же дурацкая галиматья! Как бы я хотела, чтобы он оставил меня в покое! У него много денег, с ним пошла бы любая. К тому же, Терренс, это личное. Вас это не касается.

— Магдалина, ты истеричка. Будет лучше, если ты покинешь раскопки.

— Хотела бы я уйти, но это невозможно. Хотела бы полюбить, да не могу. Разве этого мало, чтобы умереть?

— Говард, займись изучением камня, — распорядился Терренс. — На нем тоже есть надписи. Если это то, о чем я думаю, это меня пугает. Камень с надписями не может быть настолько древним, чтобы оказаться внутри эолового столба, в любой его части. А он найден ниже вершины. Постарайся разобраться, что на нем.

— Это займет несколько часов. Прежде я не встречал ничего похожего. А ты, Терренс, что ты о нем думаешь?

— А что, по-твоему, я могу думать? Камень, хоть и моложе найденного вчера, точно так же неправдоподобен! Первым признаваться в безумии я не собираюсь.

Говард взялся изучать камень с надписями. За два часа до заката ему принесли еще один — серый стеатитовый блок, найденный в более высоком слое. Знаки, покрывающие его, отличались от тех, что были на утреннем куске сланца.