Лучше подавать холодным.

Вне зависимости от природы великого события, ключом к успеху всегда являются приготовления. Три недели весь Талинс готовился к коронации великого герцога Рогонта. Тем временем Морвеер готовился к покушению на него и его союзников. В оба плана было вложено так много труда, что сейчас, когда настал день их осуществления, Морвеер практически скорбел о том, что успех одного означал грандиозный провал другого.

Говоря начистоту, он мало добился даже в ничтожнейших областях безмерно честолюбивого заказа герцога Орсо убить не больше не меньше, а шесть глав государств и генерал-капитана впридачу. Его бесплодное покушение на Муркатто в день её триумфального возвращения в Талинс, принесшее на выходе одного лишь отравленного простолюдина, да сорванную спину, оказалось лишь первой из неудач.

Проложив путь к одной из самых именитых талинских белошвеек сквозь разболтавшееся окно заднего двора, он запрятал смертельную Америндову колючку в декольте изумрудно-зеленого платья предназначавшегося графине Котарде из Аффойи. Увы, Морвеер обладал лишь самыми ограниченными познаниями по части дамских платьев. Была бы с ним Дэй, она несомненно указала бы на то, что облачение раза в два крупнее их щупленькой жертвы.

В тот самый вечер графиня явилась на званый ужин во всём блеске, её изумрудно-зелёное платье повергло всех в изумление. В последствии Морвеер к вящей досаде узнал, что чрезвычайно дородная супруга одного из ведущих торговцев также заказала зелёное платье у этой же белошвейки, но не смогла посетить мероприятие из-за таинственного недомогания. Состояние быстро ухудшилось и увы, через насколько часов она скончалась.

Пятью ночами спустя, после неприятного полдня, проведённого зарывшись в угольной куче, дыша через трубочку, ему удалось обработать устрицы герцога Лироцио паучьим ядом. Была бы Дэй с ним на кухне, она могла бы подсказать в пользу более обычной еды, но Морвеер не устоял перед самым достопримечательным блюдом. Герцогу, увы, поплошало после тяжелого полдника и он взял лишь кусочек хлеба. Моллюсков распорядились отправить кухонной кошке, ныне усопшей.

Следующую неделю, ещё раз представившись как пурантийский виноторговец Ротсак Реевром, он пролез на встречу по обсуждению торговых сборов, на которой председательствовал канцлер Соториус из Сипани. Во время обеда он завязал оживлённую беседу с одним из подручных старого политика на виноградную тему и сумел, к вящему восторгу, проворно и незаменто нанести на кончик сморщенного уха Соториуса вытяжку Барсова Цветка. Затем сел на место и весь остаток встречи взволнованно наблюдал. Канцлер наотрез отказывался умирать, выказывая фактически все признаки самого кондового здоровья. Морвеер мог лишь предположить, что Соториус по утрам соблюдает те же процедуры, что и он, и обладает иммунитетом ко кто знает скольким видам агентов.

Но Кастор Морвеер не тот человек, кого отвратит пара разочарований. В жизни он их столько навидался, и не находил причин менять свою доктрину терпения и выдержки, от такой малости, как невыполнимое с виду задание. В связи с тем, что коронация надвигалась, ему придётся сосредоточится на главных мишенях: великом герцоге Рогонте и его любовнице, ненавистной бывшей нанимательнице, а теперь великой герцогине Талинса, Монцкарро Муркатто.

Сущим преуменьшением было бы заявить, что для того, чтобы уж точно увековечить коронацию в памяти Стирии, не щадили затрат. Здания, примыкавшие к площади все покрасили заново. Каменный подиум, где Муркатто отправляла своё сбивчивое выступление, и откуда Рогонт намеревался впитывать низкопоклонство подданных уже будучи королём Стирии, покрыли новым переливающимся мрамором и украсили позолоченными перилами. Работяги ползали по лесам и канатам на высоченном фасаде Дома Сената, украшая древнюю кладку гирляндами свежесрезанных белых цветов, превращая гнетущее и унылое сооружение в могущественный храм тщеславия великого герцога Осприйского.

Работая в удручённом одиночестве, Морвеер обзавёлся одеждой, ящиком с инструментами и документами вольнонаёмного плотника, прибывшего в город в поисках подённой работы, и следовательно никем не разыскиваемого. Вчера в этой оригинальной личине он внедрился в Дом Сената рекогносцировать обстановку и сформулировать план. Всё это время, просто в довесок, он с очевидным уменьем выполнял ответственную работу по обтёсыванию брёвен для перил. Воистину, большая потеря для плотничества тот факт, что основным его ремеслом является убийство. Сегодня он вернулся исполнить свой дерзновенный замысел. И заодно исполнить великого герцога Рогонта.