Лучше подавать холодным.

Траншея расширялась в блиндаж, большей частью покрытый настилом из досок. низковато, чтобы стоять выпрямившись. По правую руку, наготове чтобы по ним взбирались и присоединялись к атаке, к скату прислонялись лестницы. Добрых шесть десятков доспешных и вооружённых наёмников преклоняли колена, наготове чтобы так и сделать. Коска, пригнувшись, пошёл меж их рядов, похлопывая по спинам.

- Слава, братушки, слава, и звонкая монета!

Их угрюмые оскалы превращались в улыбки, они колотили оружием в щиты, в нагрудники, в шлемы, подымая согласный грохот.

- Генерал!

- Генерал-капитан!

- Коска!

- Парни, парни! - Он застенчиво хихикал, пихал в плечи, тряс руки, развязно отдавал честь. Во всём настолько далеко от её манеры командовать, что дальше некуда. Ей волей-неволей требовалось оставаться холодной, суровой, неприступной - или её никто бы не уважал. Женщине не позволительна роскошь быть приветливой с мужчинами. Поэтому она разрешала Бенне выполнять за неё норму по смеху. Похоже поэтому смех и иссяк, с тех пор как его убил Орсо.

- А вот тут наверху мой маленький домик вдали от дома. - Коска провел их по лестнице в подобие сарая из толстых брёвен, освещённое парой перемигивающихся ламп. В одной из стен был широкий проём, заходящее солнце отбрысывало с запада последний отблеск над тёмной, плоской равниной. Узкие окна выходили прямо на крепость. Один угол занимал штабель клетей, в другом располагалось кресло генерал-капитана. Возле него стоял покрытый кипой раскиданных карт, обгрызанных засахаренных фруктов, бутылок различной окраски и наполненности, столик. - Как бой?

Дружелюбный сидел поджав ноги, с костями промеж коленей. - Идёт.

Монза придвинулась к одному из узких оконцев. Уже почти ночь, и она едва могла различить хоть какие-то признаки штурма. Разве только случайную тень движения у крошечных бойниц, случайный отсверк металла в отсветах разбросанных по склону походных костров. Но она слышала. Неясные выкрики, приглушённые вопли, лязганье металла, что невнятно доносил ветерок.

Коска влез в потрёпанное генерал-капитанское кресло и плюхнул на стол ноги в грязных сапогах, звеня бутылками. - Нас четверо и все мы снова вместе! Прямо как в Доме Удовольствий Кардотти! Прямо как в галереях Сальера! Счастливые денёчки, да?

Был скрип и уффф спущенной катапульты и снаряд, вспыхнув, прошкворчал над головой и разбился о ближний бастион твердыни, взметая огненный вал, прочерчивая дуги сверкающих углей. Матовый сполох осветил лестницы у каменных блоков, ползущие по ним крохотные фигурки, короткий отсверк стали, затем всё опять померкло до черноты.

- По твоему сейчас уместны шуточки? - пробубнила Монза.

- Дурачиться лучше всего в тяжкие дни. Ты же не зажигаешь свечи в полдень?

Трясучка бросил мрачный взгляд вверх по склону в сторону Фонтезармо. - Ты серьёзно считаешь, что у тебя есть шанс взять те стены?

- Вон те? Ты что - псих? Они же одни из мощнейших в Стирии.

- Тогда зачем...

- Просто сидеть сложа руки - дурное дело. У них вдоволь еды, воды, оружия, и хуже того, верности. Они могут держаться там месяцами, в течение которых дочка Орсо, королева Союза, способна возобладать над своим нехочухой мужем и выслать подмогу. - Монза прикинула, не возымело ли разницу, что король узнал о предпочтении его женой женщин...

- И какой должен быть толк от созерцания валящихся со стен ваших людей? - Спросил Трясучка.

Коска пожал плечами. - Оно выматывает защитников, не даёт им роздыха, заставляет гадать откуда мы нападём и отвлекает внимание от прочих наших дел.

- Куча трупов ради того, чтобы отвлечь.

- Без них как следует не отвлечёшь.

- А как ты заставишь людей ради такого взбираться на лестницы?

- Старый Сазайнов способ.

- Чего?

Монза вспомнила, как Сазайн показывал новобранцам деньги, сложенные искрящимися стопками. - Коли стены падут, тысяча серебренников первому бойцу на забороле, по сотке каждому из десяти кто пробьётся следом.

- При условии, что они выживут, чтобы забрать награду, - добавил Коска. - Если задание невыполнимо, они её никогда не получат, а если всё ж выполнят - ты добьёшься невозможного за две тысячи серебренников. Это обеспечивает плотный поток целеустремлённых тел по лестницам и дарит добавочный выигрыш отсеивания храбрецов из отряда.

Трясучка выглядел ещё сильнее озадаченным. - Да зачем бы тебе оно надо?

- "Отвага есть добродетель покойников", - протянула Монза. - "Не в правилах мудрого командира на неё полагаться".

- Вертурио! - Коска хлопнул по ноге. - Люблю я тех авторов, что могут прикольно преподнести смерть! Отважным людям найдётся своё применение, но они охереть как непредсказуемы. Раздражают толпу. Опасны для окружающих.

- Не говоря о возможном соперничестве во власти.

- В общем вернее всего снимать пенку, - и Коска наглядно изобразил небрежное стряхивание двумя пальцами. - Из умеренно малодушных выходят гораздо лучшие солдаты.

Трясучка раздражённо покачал головой. - Я хуею, как красиво вы воюете!

- Красиво воевать нельзя, друг мой.

- Ты сказал - отвлекаете, - встряла Монза.

- Ну да.

- От чего?