Лотерея

Молодые люди поблагодарили старика оценщика, который вовсе оказывается и не кот, за приглашение и интересный рассказ. Удовлетворенные этим походом оба были в приподнятом настроении долгое время. Они ни о чем больше не думали, только весело болтали и бродили целый день по городу. Никто из них и не подумал, что концерт может начаться сегодня, а потому они далеко успели уйти от центра города, избороздив песчаные берега над рекой и опустевшие парки. Присев на лавку в одном из таких парков, Акра захотела посмотреть билеты. Тури передал билеты Акре и каково же было их удивление, что концерт начинается уже сегодня. При этом начало концерта уже было совсем близко, а сам спектакль должен стартовать сразу же за вступительной речью режиссера. Переглянувшись Акра и Тури взялись за руки и побежали, при этом было не совсем ясно кто кого за собой тянет. Однако, Акру хватило не на долго и тогда Тури подхватил ее на спину и они побежали снова. Измотанные за целый день и еще больше за последние полчаса, при том Акра не меньше Тури, ведь и верхом ехать не просто, они взошли на ступени театра. Многие не торопились успеть к началу представления, и будто в кино ждали пока пройдет реклама, а тогда уж они поспеют вовремя. Взгляды именно этих людей поймали на себе Тури и Акра, разгоряченные и одетые не по театральному. Тут были сплошь дамы в вечерних платьях с пышными прическами и мужчины во фраках и смокингах. На их фоне Акра в кожаной куртке на легкое платье, тяжелых ботинках и не завитых волосах смотрелась контрастно, добавлял контраст и ее спутник, одетый в джинсовую куртку поверх футболки и в спортивных штанах с кедами на босу ногу. На входе у них попросили билеты, при этом у проверяющего был вид полной уверенности, что билетов у них нет. Когда же Акра предъявила билеты, проверяющий подозвал человека и отправил показать ему места для новоприбывших гостей. Вместо первого ряда партера, что был указан на билетах, молодых людей усадили на балкон. Не заметив обмана, пара прошла на свои места. Спектакль начался ровно на этом месте.

Едва закончилось представление, которое впрочем, продолжилось после спектакля, Тури и Акра вышли на улицу. Они будто окрыленные, едва не вприпрыжку, шли от здания театра к набережной. Для них был спектакль, для всех остальных существовало представление, они не видели его и не должны были увидеть. Еще добрых часа два они обсуждали увиденное на сцене, глядя друг другу в глаза. Глаза их пылали радостью минувшего дня. Когда солнце село наступила тишина, ее нарушил шепот Тури.

– Какой замечательный день. Как рад я, что он прошел так.

– День и правда хороший, – вторила ему Акра.

– Ты знаешь, – тут Тури замешкался и покрылся румянцем, который Акра не увидела под почерневшим небом, – я так рад быть с тобой. Не знаю, как это объяснить тебе. Я словно был слепым и прозрел, был немым и заговорил. Я счастлив Акрум. Правильно ли ты поймешь меня, мне понравился театр, но без тебя я бы не увидел его.. нет я не это хочу сказать, ты лучше театра… снова не то, не знаю как правильно. Для меня теперь все театр только когда ты со мной, – у Тури едва не случился обморок после этих слов и только жажда услышать ответ остановила его.

Акра покачала головой, ее разбирало на части чувство вины и собственной правды, не знавшей формы выражения другой кроме жестов. – Зачем ты говоришь? Зачем ты говоришь о том, чего не знаешь и не можешь знать? Как можешь ты делать так больно? Неужели ты говоришь со мной так? – Акра со слезами на глазах ударила Тури ботинком по ноге. Тури не поморщился, и только задал вопрос.

– Что я сделал не так?

–Ты все не так сделал и не должен был вовсе ничего делать. Понимаешь? Потому что это странно все. Странно, что пропал Туль, что говоришь такие вещи, о которых представления не имеешь и не можешь иметь, это странно. Странно, что ты не сбежал, странно, что ты такой теперь, будто можешь быть другим. Странно как ты можешь обманывать меня будто ты настоящий. – Акра плакала беззвучно, и слез ее не было видно в темноте, но слова выдавали ее плачь.

– Может быть ты права. Смею ли я отрицать то, что не знаю? А все же я виноват, и не знаю в чем вина моя, – как же жалел теперь Тури что посмел начать этот разговор, он видел как страдает Акра и не мог ей помочь.

– Когда я появилась здесь, меня никто не знал. Я была одна и от того мне было жутко, мне было тяжело, но я знала почему так. Сейчас я ничего не знаю, меня словно на части раздирают ваши хищные пасти и просят верить. Могу ли я верить? Кому мне верить? Это жестоко. Жестоко оставить умирать на улице маленькое животное, но еще хуже приютить его и уничтожить. Чего вы хотите от меня? – Акра перестала плакать, она твердо посмотрела на Тури, будто вовсе не на человека, будто на всех разом.

– Как можно быть не настоящим? – спросил Тури, горше всего ему было видеть как радость человека разделенная с ним теперь не делит с ним горе.