Lost in the Funhouse

Действие пьесы разворачивалось на борцовском ринге, и он должен был изобразить воинственного рефери, руководящего поединками женщины-борца по имени Танзи (в исполнении Деборы Харри), которая решала свои жизненные проблемы, поочередно сражаясь с мужем, родителями, психиатром, лучшей подругой и так далее. Он пролоббировал эту роль и в марте отправился в Лондон на встречу с продюсерами, а вскоре после этого приступил к репетициям в Нью-Йорке. (Репетиции, как оказалось, достигли решающей стадии к 9 апреля, в ночь, когда Saturday Night Live должна была вести Джоан Риверс, которая мужественно решила вернуть Энди в шоу, и Дик Эбзерсол фактически уступил ее желанию, но Энди не мог освободиться от своих театральных обязанностей, да и не пытался. "К тому моменту, - говорит Джордж, - мы были просто сыты по горло всем этим Saturday Night Live. Мы больше не обращались к нему, потому что все еще были в ярости").

И вот 20 апреля в театре Nederlander открылся спектакль Teaneck Tanzi: The Venus Flytrap, а 20 апреля он же закрылся, и Фрэнк Рич написал в The New York Times, что нашел в этом вечере только одну высокую точку, и она не имела отношения к самой пьесе, а была связана с работником театра - "Среди добросовестных работников Nederlander затесался комик Энди Кауфман. Как известно его фанатам, стиль мистера Кауфмана - враждебность, и вот он, в наивысшем раздражении, с болтающейся на губах сигаретой, лает на сидящих клиентов. Он требует показать ему корешки билетов и, если мы не найдем их немедленно, громко угрожает вышвырнуть нас на улицу. Поскольку большинство жертв мистера Кауфмана его не узнают, можно получить садистское удовольствие, наблюдая за тем, как угрюмый комик провоцирует непосвященных на гневные крики. Один критик рядом со мной чуть не ударил его".

Папа, Майкл и Кэрол пришли на вечер открытия и закрытия, но маме стало нехорошо. Некоторое время у нее была одышка и боли в груди, а потом они с папой играли в теннис, и вдруг она так запыхалась, что едва могла дышать. Они пошли к врачу, который обнаружил бляшки, закупоривающие одну из сердечных артерий, и сказал, что ей необходима операция тройного шунтирования, и велел не напрягаться, пока операция не будет назначена. А ей казалось нелепым, что в пятьдесят восемь лет ей нужно делать такую операцию. Но, тем не менее, жена дяди Джеки Кауфмана, тетя Фрэн, отправилась составить ей компанию в ночь премьеры. "Она, конечно, очень ревновала, что не смогла пойти, - говорит тетя Фрэн. Пропустить бродвейский дебют своей "Кошечки", да еще как! В начале мая, незадолго до Дня матери, она попала в больницу Святого Франциска в Рослине, известную своими передовыми методами лечения сердца, и операция прошла успешно, а в день, когда она должна была вернуться домой, с ней случился обширный инсульт, который парализовал правую сторону ее тела и сильно повлиял на речь. После этого она долгое время не могла говорить, а когда заговорила, то уже мало походила на маму. Энди оставался на Грассфилд-роуд весь май, ходил в больницу, гладил ее по руке и говорил, что найдет какое-нибудь лекарство, чтобы ей стало лучше, а она кивала и пыталась улыбнуться. Он знал, что с ней все будет в порядке, но она уже не будет прежней, а этого он не хотел знать. Все эти знаменитые годы он всегда возвращался домой как можно чаще, потому что мама действительно была его опорой и всегда заботилась о нем, готовила ему завтрак поздно вечером и выслушивала его идеи. Именно она научила его принимать витамины - много-много-много-много-много-много витаминов, - а он научил ее медитации, как это было с Майклом и Кэрол, и папа вспоминал, как они втроем ездили медитировать в машине, и всегда говорил, что это было похоже на то, как будто застрял в машине, полной зомби. Вся семья вдруг почувствовала себя как бы потерянной, но в то же время сильной. Папа, который был потерянным и сильным, увидел, что Энди был таким же, но, возможно, немного более потерянным. Он сказал: "Я думаю, на Энди это очень повлияло".