Лорд и леди Шервуда. Том 3

– Сплю, – прошептала Тиль, растерянно хлопая ресницами.

– Это я заметил, – усмехнулся Вилл и поднял руку так, что шелковистые волосы Тиль проскользнули светлыми ручейками сквозь его пальцы. – Почему здесь?

Тиль, густо покраснев от смущения, подтянула колени к груди и подтащила покрывало до самого подбородка.

– Дэнис предложил мне переночевать у вас. Он сказал, что сам будет спать сегодня у Мача, а ты уедешь.

Она робко посмотрела на Вилла, который выслушал ее сбивчивый ответ и едва заметно улыбнулся. Он действительно, пока шел к себе, размышлял, как ему провести наступившую ночь: остаться дома, сменить кого-нибудь в дозоре или навестить одну из многочисленных подруг, отдав предпочтение той, что жила к лесу ближе остальных. Сын либо слишком хорошо изучил отца, либо был чересчур непрост для своих лет. Вилл остановился на последнем предположении, невольно скользя взглядом по тонким плечам Тиль, где на золотистой коже белели узкие бретельки ночной сорочки.

– Спи, девочка, – сказал Вилл и поднялся на ноги. – Я действительно уезжаю и зашел за оружием. Дэнис не сказал мне ни слова о том, что предложил тебе ночлег. Вот я и был несколько озадачен, найдя тебя здесь.

Тиль кивнула и с трудом перевела дыхание, не сводя с Вилла глаз, полных смятения. Ее лицо полыхало румянцем стыда. Она никогда не скрывала от Вилла своих чувств и осознавала, в насколько неловкое положение она сейчас попала. Тиль попыталась найти слова, чтобы уверить Вилла, что не намеренно оказалась в его постели, но лишь судорожно облизала пересохшие губы. Понимая причину ее смущения и в душе забавляясь им, Вилл сжалился над девушкой и ласково улыбнулся, чтобы помочь Тиль прийти в себя.

– Я ведь говорил тебе зимой, что ты станешь настоящей красавицей, – сказал он, успокаивая Тиль улыбкой и взглядом, – и не ошибся. За те месяцы, что мы с тобой не виделись, ты расцвела, словно майский ландыш.

Ее скулы снова вспыхнули румянцем, но теперь уже от удовольствия, которое ей доставила его похвала. Вилл напоследок провел ладонью по ее распущенным волосам. Прижимая покрывало к груди, Тиль встала на колени, и ее губы оказались почти напротив его губ.

– Вилл! – тихо прошептала она, и в ее голосе прозвучала робкая просьба.

Вилл поцеловал ее в лоб и хотел уйти, как руки Тиль нежно обвили его шею, и девушка еле слышно сказала:

– Пожалуйста! Поцелуй меня не как ребенка! Один раз!

Он рассмеялся и поцеловал Тиль так, как она просила. Ее губы приоткрылись и затрепетали в ответ. Она прильнула к нему, неумело отвечая на поцелуй, и Вилл обнял ее тонкий стан. Покрывало выскользнуло из ее пальцев, упало на кровать, и он ощутил тепло высокой груди Тиль, едва прикрытой тонкой тканью сорочки. Поцелуй и объятие неожиданно нашли отклик в его теле, что Виллу совсем не понравилось. Он вспомнил угрозы и предупреждения Эдрика, и теперь они уже не показались ему смешными или неосновательными.

– Тиль! – строго сказал Вилл, прервав поцелуй, и, решительно отстранив девушку, сам укутал ее покрывалом до шеи. – Тебя никто не предупреждал, что в такой поздний час девочки должны спать, а не целоваться, сильно рискуя собой?

Тиль посмотрела на него так, словно он не отстранил ее, а ударил. В ее глазах заблестели слезы. Резко высвободившись из его рук, она спрыгнула с кровати и поспешно завернулась в длинный плащ, набросив его поверх сорочки.

– Лорд Уильям! – звонко сказала она, изо всех сил стараясь не расплакаться. – Если ты собрался уехать только потому, что я заняла твою постель, останься! Нет нужды! Я найду себе место для ночлега. Уверяю тебя, что если бы не любезное предложение твоего сына, ты никогда бы не увидел в своей спальне маленькую и глупую девочку, которая, несомненно, изрядно наскучила тебе изъявлениями любви!

Против воли в голосе Тиль все же зазвенели слезы, которые тут же из-под задрожавших ресниц побежали по лицу девушки. Отвернувшись от Вилла, она высоко подняла голову и, закусив губы, почти побежала к двери, чтобы расплакаться только тогда, когда он уже не будет свидетелем ее слез. Вилл посмотрел ей вслед, сощурив глаза. Ему не надо было гадать о том, что происходило в душе Тиль. Он знал ее с самого дня ее рождения, и вся ее душа была открыта перед ним настежь.

Когда Тиль, не помня себя от горя и стыда, пыталась нащупать ручку двери, она неожиданно уткнулась лбом в плечо Вилла. Подняв голову, она увидела, что Вилл опередил ее и теперь стоит, привалившись спиной к двери, не давая Тиль уйти. Бережно ухватив пальцами ее подбородок, Вилл заглянул в полные слез глаза Тиль и, помедлив, задвинул дверной засов.

– Придется мне все-таки окончательно рассориться с твоим отцом! – вздохнул он и, улыбнувшись, провел ладонями по плечам Тиль, роняя на пол ее плащ.