Локи Выдумавший обман

Само собой, мои попытки переиграть ситуацию в свою пользу тоже с треском проваливаются, потому что как только я демонстративно усаживаюсь на кровать, Локи тут же пользуется ситуацией и нависает надо мной зловещей тенью. И я, вроде бесстрашная трезвомыслящая девушка, снова чувствую вкус мяса с кровью. Он слишком сильно оглушает, и на сопротивление уходят последние силы. Вряд ли Локи этого не понимает, потому что постепенно злость на его лице немного притупляется, уступая место более привычной острой хитрости.

Вот чувствую, что сейчас он меня добьет.

— Если к тому времени, как я оденусь, ты вдруг рискнешь выбраться из своего сексуального одеяния и взять из моих личных вещей хотя бы носовой платок, клянусь, Овечка, твоя задница вряд ли будет тебе благодарна.

Открываю рот, чтобы предложить ему ступать с такими заявлениями к тем, кто любит подобные игрища, но Локи просто еще немного прищуривается и с удвоенным усердием начинает пичкать мою голову своими похабными мыслями.

И это просто какой-то кошмар, потому что я вдруг начинаю ерзать на месте, и покрывало под голыми ягодицами кажется слишком мягким и слишком приторно нежным с моей кожей. Все потому, что где-то там, в каком-то сгустке нейронов у меня в мозгу, хочу почувствовать то, что даже в мыслях кажется слишком развратным для любой из моих фантазий.

— Перестань меня подавлять, — пытаюсь хоть как-то избавиться от пошлости в голове, но в этом уже нет необходимости.

Локи плотоядно усмехается и, что-то насвистывая себе под нос, идет в ванну, на ходу выныривая из штанов. К сожалению, у меня слишком замедленная реакция на фоне его постоянных попыток меня контролировать, поэтому не успеваю вовремя закрыть глаза и пару секунд таращусь на мускулистую спину, треугольником переходящую в талию, спортивные упругие ягодицы и крепкие длинные ноги.

Любуюсь не без удовольствия.

А если уж быть до конца откровенной, то мысленно истекаю слюной.

Глава восемнадцатая: Локи

Александра сидит на заднем сиденье моей машины, практически намертво прилипнув к двери, и делает вид, что я — всего лишь неприятность, досада, которую она, делая героическое усилие над собой, вынуждена терпеть.

А между тем на ней все то же короткое полотенце, которое меньше чем на ладонь прикрывает ее задницу, и под которым она совершенно голая. И пока моя Овечка делает вид, что я не существую в ее системе координат, пытаюсь делать вид, что у меня не стоит, и, хоть это чертовски глупо выглядит, снова сижу нога на ногу.

А теперь вот вам вопрос на засыпку: ну и кого я наказал?

— Я не собираюсь принимать от тебя никакие подарки, — заявляет Александра, когда машина притормаживает около местного бутика.

А что вы думали — только в сером мире есть Диор и Шанель? Я вас умоляю, половина известных имен — просто очень хорошо замаскированные местные вампиры, суккубы, инкубы. И даже пара чертей есть, но эти так неумело маскируются, что даже удивительно, как их до сих пор не разоблачили.

Вот только, думаю, понятно, что мода в Тени разительно отличается от той, что многие из вас привыкли видеть на обложках глянца и в витринах. Хотя бы потому, что здесь считается дурным тоном одевать свою женщину во что-то вызывающе… закрытое.

Отец, если ты меня слышишь — а ты же слышишь! — дай мне терпения пережить вспышку злости моей Овечки, когда она войдет внутрь и в полной мере осознает, что ее ждет. А я до сих пор слишком взвинчен тем, что она, вопреки запрету, сбежала от меня, словно Красная шапка от волка, хоть я вел себя более чем сдержано. И вообще: за двести лет — это первая женщина в моей постели, которая ушла оттуда нетронутой. Причем вообще.

— А я собираюсь сделать тебе подарки, — игнорирую выпад моей Овечки. — И, знаешь, проявлю широту души и даже дам тебе право выбора.

«Да-да, Александра, ты очень не зря смотришь на меня с таким мышиным подозрением…»

— Ты можешь либо носить то, что выберу я, либо, — веду пальцем над полотенцем на груди, минуя узел, в который Овечка отчаянно вцепилась двумя руками, — ходить вот так. А чтобы тебе легче было выбрать, — наклоняюсь к ее уху и успеваю положить ладонь на талию, надежно фиксируя около себя, — предлагаю посчитать количество пуговиц, крючков, шнурков и кнопок. Чем их меньше, тем больше вероятность спровоцировать меня на сексуальные подвиги.

Александра задирает нос и с честью, хоть красная до самых ушей, выдерживает мое издевательство. На самом деле, все эти кнопки, пуговицы и застежки только нагоняют зверский аппетит, и чем их больше — тем сильнее желание вытащить подарок из мудреной упаковки. Но моя Овечка слишком невинна, чтобы знать мужские охотничьи заморочки.

Мы входим в магазин — и сразу пара девушек устремляется навстречу, сверкая острозубыми улыбками. Суккубы, близняшки. Горячие и дьявольски ненасытные. Знаю это не потому, что у меня с ними было — с ними-то как раз и не было — а потому что эта парочка ходит в статусе «постоянной официальной любовницы» Фера, и они так же официально единственные, кто в состоянии вымотать этого неутомимого трахаря.