Винный камень, атраментум, универсальная соль, купорос, тутия, красный и белый свинцы кадмия, магнезия, марказит — все то, что считалось в современной медицине непревзойденными целебными средствами, было открыто здесь, в Етунхейме. Царевны, уже немолодые девушки, занимались не только теорией медицины, они постигали науку о веществах, но совсем не так, как это делал сам Ивар. Для етунов не существовало двух одинаковых экспериментов, они считали, что невозможно воссоздать дважды одинаковые условия. Их представление об элементах очень сильно отличалось от асгардского. Барышни любили повторять, что, подобно тому как сера сгорает, превращается в пламя и улетает в космос, испаряясь без остатка, жизненный огонь поднимется из глубины, вдохновляет живых на свершения и взмывает вверх. Соль для них была осязаема, так как оставалась, когда все прочее сгорало, и этим уподоблялась материи Земли. Ртуть же познавалась в огненных превращениях, была осязаемой и прочной, поэтому символизировала единство трудноуловимых энергий и сил, скрепляла два других начала. Строение мира етуны тоже воспринимали, по мнению Ивара, кособоко. Они доказывали существование первоматерии и свойств элементов — из их комбинаций выходило все сущее. Поэтому любую вещь можно было очистить и предать ей другие свойства. Холодная и мокрая вода при нагревании становилась горячим и мокрым воздухом. По их науке выходило, что белая сера и живое серебро давали серебро, порченная красная сера и живое серебро — медь, белая порченная сера и живое серебро в зловонной земле становились железом, а черная порченная сера и живое серебро — свинцом. Сколько Ивар не бился, пытаясь доказать, что серебро, медь и прочее — это изначальные элементы, не из чего другого не состоящие — у него ничего не получалось — етунши стояли на своем и проводили эксперименты, доказывавшие их правоту. Говорили они и о четырех духах металлов — ртути, сере, аурипигменте и нашатыре — мол, они окрашивают металлы в красный и белый цвета, то есть в Солнце и Луну. Пока их не обработали, они не летучи, зато в пламени ярко горят. Выявляют серебро в железе и олове и золото в меди и свинце.
Ивар потратил много часов на бессмысленные споры. Он показывал етуншам опыты. Поджигал горку оранжевого дихромата аммония — он обращался в зеленый цвет и извергался подобно настоящему вулканчику. Наливал концентрированную серную кислоту в сосуд, заливал потом этиловым спиртом, после чего всыпал кристаллики пермаганата калия — на границе они вспыхивали. Етунши с интересом смотрели на настоящую науку о естестве, но оставались при своем мнении. Ивар достаточно быстро махнул рукой, позволив царевнам рассказывать и показывать все, что они посчитают нужным. И у него, и у них была одна цель — познать себя и окружающую реальность. И пускай чьи-то методы ложны, они же все равно ведут к практической пользе. Было бы это не так, Етунхейм никогда не стал бы ведущим миром в отрасли медицины.
Общаться с царевнами было не так и просто — язык женщин Етунхейма совсем не походил на язык мужчин. Он состоял из одних метафор, олицетворений и намеков, сдабривался престранной логикой, которую Ивар за все годы так и не смог понять до конца. Смерти для етунш в привычном понимании этого слова не существовало, для них смерть была воссоединением со своей семьей, с предками, которые терпеливо ожидали потомков в другом мире. И ужасно покинуть мир живых тогда, когда он в тебе нуждается, но если ты уже стар и немощен, то смерть — это счастье. Ивар много слушал, запоминал и составлял для себя примерный портрет етунских женщин, пока младшая из сестер не открыла ему страшную тайну — они — оборотни и впитали в себя очень многое от асов, поэтому их мнения и понятия о жизни несколько не сходны с понятиями истинных етунов. Для ледяных великанов семьи как таковой не существовало. Это больше напоминало Ивару все то, что он слышал о етунах раньше, и он стал воспринимать царевен как приятное, пускай и странное исключение из правил.