Лобановский

Лобановский о катастрофе знал, но об истинных её масштабах не ведал. Киевский тележурналист Валентин Щербачёв, которому в Париже собкор Гостелерадио Олег Максименко рассказал подробности, почерпнутые из французских газет, сообщил об этом Лобановскому и предложил рассказать обо всём футболистам. Лобановский, поняв масштабы аварии и непредсказуемые её последствия, назвал тем не менее газетные публикации «пропагандой» и запретил информировать футболистов. Они, впрочем, и без того понимали, что что-то не так, что дома произошло что-то серьёзное, потому что во всех вопросах, во всех телепередачах звучало одно слово — «Чернобыль». На установке на матч, как рассказывал Демьяненко, Лобановский, видя состояние игроков, сказал: «Ребята, у нас такая трагедия, поэтому мы просто обязаны выиграть, чтобы в такое время дать нашим людям повод и для радости. Прошу вас на полтора часа отогнать тяжёлые мысли и чувства и полностью сконцентрироваться на игре».

Вернувшись домой, футболисты стали спешно отправлять родных и близких кто куда мог. Первые попытки обезопасить их они предприняли ещё из Франции — по телефону. Ребятам помогал администратор «Динамо» Александр Чубаров, во Францию не полетевший и вернувшийся после того, как проводил команду в аэропорту Шереметьево, в Киев.

Команду после выигрыша Кубка кубков никто в московском аэропорту, кроме администратора сборной СССР Бориса Кулачко, не встречал. Борис поздравил старых знакомцев с победой, посадил киевских сборников в микроавтобус и отвёз их в Новогорск — там вовсю шла подготовка к чемпионату мира в Мексике.

Глава 12 ВНЕЗАПНАЯ ЗАМЕНА

«Что труднее: оценивать событие сразу после того, как оно произошло, по горячим следам, или же спустя время, когда поулеглись страсти? — задавал вопрос Лобановский. И отвечал: — Не берусь судить, для каждого человека по-своему. Главное, чтобы ни в том, ни в другом случае не было скоропалительных оценок, не подкреплённых достоверной информацией».

На время чемпионата мира 1986 года Лобановский, как он сам говорил, предполагал быть в числе миллионов телезрителей или же (всё зависело от календаря всесоюзного чемпионата) съездить в Мексику в специализированной группе советских тренеров, которые всегда присутствуют на крупнейших футбольных турнирах.

Думать обо всём этом ему было недосуг. Клубные заботы вытеснили все остальные. «Помимо того чтобы добиться достойного для нашего футбола результата в Кубке кубков, — говорил Лобановский, — мы преследовали в этом соревновании ещё одну, очень важную, на наш взгляд, цель — наиграть для сборной СССР не только отдельных футболистов, но и целые блоки команды, поскольку в кандидатах в сборную ходили многие киевляне. Забота, чтобы достигнутая ими достаточно высокая форма сохранилась, была одной из первейших».

Лобановский видел, что игроки его команды весьма ответственно относились к тому факту, что через короткий отрезок времени им предстояло защищать честь советского футбола в Мексике, постоянно говорили о чемпионате мира, старались готовиться как можно лучше. Такое отношение игроков к делу радовало тренера, ибо свидетельствовало прежде всего о профессиональном мышлении, стремлении заглянуть в завтрашний день и всё сделать для того, чтобы не омрачить настроение ни себе, ни людям, с нетерпением ждавшим первенства мира.

Одно лишь вызывало озабоченность Лобановского: неудачи на протяжении полугода в товарищеских матчах сборной, которую возглавлял Эдуард Малофеев. Это угнетало футболистов. Причины проигрышей испанцам, мексиканцам, англичанам и румынам, а также ничьей с финнами на своём поле назвать он, разумеется, не мог. Для того чтобы высказать даже своё собственное, субъективное мнение, нужно иметь полную информацию, а её у Лобановского не было. Он рассказывал, что даже не пытался её получить, потому что было бы это некорректно с его стороны. Да, выполнялась какая-то определённая программа, сборная по ней работала, была какая-то идея, тренеры знали, чего хотели.

«С чем я не согласен, но это моя точка зрения, — говорил Лобановский, — так это с тем, что к контрольным играм можно относиться безразлично. Товарищеские игры — не официальные, это совершенно ясно, и их нельзя сравнивать. Но дело в том, что в контрольных играх закладывается, если есть результат, база уверенности. Каждая из команд, готовившихся к чемпионату мира, в каждой игре боролась за результат, прежде всего потому, что если не будет результата (а ко всему прочему существуют и проблемы в организации игры), то футболисты потеряют уверенность, они не будут верить в то, что могут добиться этого результата. К контрольным играм следует относиться не так, как, повторяю, к официальным, но в них принято добиваться результата и стремиться показать все свои лучшие стороны по состоянию на тот день, когда эта игра происходит».