Лобановский

Незадолго до перерыва они вынуждены были сделать перестановки в оборонительной линии, ничуть не повлиявшие, как показали события, на игру. Сергей Балтача, мужественный парень, порвал ахилловы сухожилия, с поля его унесли, позицию «либеро» занял Бессонов, а на фланге обороны стал действовать Баль. Ещё одну замену провели незадолго до конца второго тайма. Захромал Заваров, вышел Евтушенко, убежавший, как лань, от всех защитников, переигравший вратаря и забивший последний гол.

«Коллективное осмысленное движение поставлено во главу угла в современном футболе, — говорил Лобановский. — Игровой прямоугольник стал таким же доступным, как баскетболистам — баскетбольная площадка. Футболистам, подготовленным, естественно, как подобает, не составляет труда промчаться 50-60 метров вперёд и столько же — назад. На поле не должно быть пассивных игроков. Общее движение. Ошибка должна быть моментально исправлена. Сегодняшний футболист не является одиноким солдатом, сражающимся в своём углу с противником. Он охватывает всё поле битвы, а на поле этом нет клочков, свободных от борьбы.

Средняя линия нашей команды в Лионе оказалась главной движущей силой, активно участвующей в созидательной и разрушительной игре. “Разрушение” ассоциируется с “отбойным молотком”, сводящим на нет все попытки соперников ворваться в штрафную площадку. “Молоток” должен немедленно превращаться в “пружину”, способную за считаные секунды распрямиться до противоположных ворот. Нет созидания и разрушения по отдельности. И когда я видел, как задуманная Томасом, да Сильвой и Кабрерой хитроумная атака срывалась благодаря коллективным усилиям не поймёшь кого — защитников или хавбеков, а то и Блохина с Белановым, а потом Демьяненко с Рацем, меняясь местами, мчались по левому флангу, а параллельно им справа на той же скорости шли Бессонов и Яремчук, а в центре запутывали манёврами соперников Заваров, Блохин и Беланов, я мысленно аплодировал команде, не зная даже, чем закончится этот эпизод. И таких эпизодов, часть из которых удалось реализовать, было много вечером 2 мая 1986 года, и телевидение многомиллионно тиражировало их по всему континенту».

Вечером 2 мая, принимая поздравления от официальных лиц из УЕФА и соперников, от работников советского посольства во Франции и лионцев, пришедших пожать победителям руки и получить автограф на программке к матчу, поздравляя друг друга, киевские динамовцы не знали, конечно, что ровно через месяц в Мексике примерно в таком же составе они выйдут на поле стадиона в Ирапуато на матч со сборной Венгрии в программе чемпионата мира, а Лобановскому придётся готовить команду к этой игре.

Тридцать тысяч болельщиков «Атлетико» в Лионе перекричали, разумеется, дюжину сотрудников советских организаций, но потом, особенно после «веерного гола» в мадридские ворота, вошедшего во все, наверное, ролики забитых голов УЕФА, стали аплодировать киевскому «Динамо», и завершали победители финал под овации публики. Правда, сразу после итогового свистка арбитра на стадионе на несколько мгновений воцарилась мёртвая тишина. «Своей замечательной игрой, — подметила испанская газета «Марка», — киевскому “Динамо” удалось превратить болельщиков “Атлетико” в своих восторженных почитателей. Киев, продемонстрировавший тотальный футбол, с феноменальными Заваровым, Яковенко, Бессоновым, Демьяненко и Блохиным в составе мог победить и со счётом 6:0».

Лобановский считал, что в команде, выигравшей Кубок кубков в 1975 году, «было больше ярких индивидуальностей», но у победителей финала-86 «есть все шансы выйти на более высокий уровень игры». Что они, собственно, и сделали — в том же 86-м в Мексике, где играли в составе сборной СССР, год спустя в Кубке европейских чемпионов, где по чистой случайности не попали в финал, и, конечно же, на чемпионате Европы-88 в ФРГ.

В Лион киевляне отправились на «чернобыльском фоне», толком ничего об аварии даже не зная. 27 апреля, на следующий день после случившегося взрыва четвёртого энергоблока на АЭС, сыграли в Киеве со «Спартаком». После матча Лобановский отвёз команду в Конча-Заспу — на восстановительные процедуры, нельзя было перед финалом еврокубка терять время. Евтушенко слышал, как в автобусе Лобановский говорил Пузачу о том, что на атомной станции что-то произошло. Вечером 28-го динамовцы поездом выехали в Москву, 29-го и 30-го жили и тренировались на динамовской базе в подмосковном Новогорске, а затем вылетели во Францию.