Любовь с чистого листа

— Мне нравится начинать с этого. — Но нравилось бы куда больше, будь рука Рида, его пальцы на месте моих.

Он издает звук, снова опирается коленом на кровать, но не сокращает дистанцию. Я скольжу пальцами вниз, сегодня я чувствительнее, чем обычно: всего одно нажатие подушечкой указательного пальца — и я выгибаюсь в пояснице. Рид кладет крупную и теплую ладонь мне на колено, пожирая меня взглядом. Господи, эта рассеченная бровь, этот синяк. Я стала теплой, влажной, жаждущей.

— Тебе нравятся поцелуи там? — спрашивает он через пару секунд.

— Иногда. — Когда они жадные и бесстыдные, когда дело не в технике, а в его страстном, отчаянном желании. — Когда вижу, что парень действительно этого хочет.

— Я очень хочу, — сразу отвечает он, и я не могу сдержать улыбку. Надеюсь, в ней читается сексуальность, хотя, скорее всего, это неудержимая радость. Я закрываю глаза, представляя голову Рида у себя между ног: как эти широкие плечи разводят мне бедра, а он лижет и посасывает, — мои пальцы ускоряются, быстрее и настойчивее трут отвердевший бугорок. Рид сжимает мое колено, я открываю глаза, останавливаясь.

— Прости, — говорю я. — Я увлеклась.

— Не извиняйся. Не… если ты хочешь только так, то показываешь мне, как лучше…

После этих слов я понимаю, что хочу далеко не только этого. Все эти действия — рассказ, прикосновения к себе — избавили меня от боязни не кончить. Хочу, чтобы Рид трогал меня, чтобы вошел в меня, и все равно, кончу ли я от этого. Если нет, то я с радостью увижу тот же жар в его взгляде, пока буду на его глазах доводить себя до оргазма. Мы будем пробовать снова, снова и снова.

— Я хочу не только так. — Убираю руки и приподнимаюсь к нему на локтях. Под серыми боксерами выпирает длинный, твердый член, обтянутый тканью — и вдруг у меня возникает желание уткнуться в совершенно новое место тела Рида, но с этим придется подождать, потому что между ног у меня так болезненно и пусто, мокро и горячо, и уже готово.

— Я хочу тебя. Хочу, чтобы наши тела соединились.

Он наклоняется и целует меня, пробегая языком по моему, затем приподнимает меня за поясницу и двигает к изголовью кровати. Он снова сверху, я прижимаюсь к нему бедрами — без трусиков, без следа тревоги — и стону, хватая воздух, от удовольствия. Он наклоняет голову и с нужной силой проводит языком по изгибу в нижней части груди, где я и показывала, затем движется вверх к соску, прикусывает его. Несколько райских минут спустя он просовывает руку вниз между нами, и мне с первых касаний ясно: он смотрел очень, очень внимательно, так внимательно, что я резко выгибаюсь от удовольствия.

— Можешь… — я хватаю ртом воздух. — Мы можем вернуться к этому позже? Это очень приятно, но мне хочется… — я замолкаю и прижимаюсь к нему.

— Скажи это, Мэг.

О боже, эта прямота сейчас. Она такая правильная, в ней так комфортно.

— Хочу, чтобы ты вошел в меня.

Он награждает меня снова, ведь для обоих это томление, предвкушение окончилось. Рид дотягивается до ящика тумбочки, открывает его, достает презерватив и за считаные секунды сбрасывает с себя боксеры и надевает резинку, за чем я наблюдаю с тем же жадным, нескрываемым удовольствием, что и он ранее.

Он устраивается между моих бедер и подается вперед — так медленно, приятно, так внимательно — с первых секунд я тону в блаженстве, представляя, что происходит внутри меня. В воображении у меня вырисовывается восхитительная, опасная «Л», она пересекает мое счастливое трепещущее сердце, обвиваясь вокруг него, беря врасплох своими объятиями и не ослабляя хватку.

Это сводит с ума, я стискиваю Рида и притягиваю к себе, с облегчением чувствуя, как волна удовольствия от того, что он вошел на всю длину, разливается по мне и сметает из мыслей остатки букв, словно воздух карандашную стружку с листа. В моих мыслях только новый толчок его бедер, только новый импульс в моих, только то, как мы вместе двигаемся в одном прекрасном ритме, будто идем нога в ногу, будто вместе читаем наши общие знаки: касание здесь, поцелуй там, глоток воздуха, хриплый стон, вздох.

Теперь я сама себе кажусь лгуньей, чувствуя быстрое и неотступное приближение оргазма.

— Рид, — шумно дышу я. — Я скоро.

Он наклоняет голову, прижимается лбом к вороху моих волос и пылко выдыхает, не меняет темп. Этот великолепный, умный и всегда внимательный мужчина продолжает доводить меня до исступления, подобного которому я не испытывала никогда в жизни.

— Хорошо, — повторяет он, и меня так возбуждает его учащенное дыхание, когда он произносит это с трудом, почти сквозь зубы, еле сдерживая себя.

— Давай кончим вместе, — умоляю я. — Прошу, прошу, прошу.

Не знаю, как Рид с его загадочными числами это делает, но три последних слова он превращает в счет, сопровождая каждое толчком…

раз

два

три